Заметил также, как Дарья с жалостью смотрела на белокурого ангела, что часом ранее был похож скорее на маленького бесёнка. Рыбак рыбака, как говорится. В данном случае пленник — пленника, увидел издалека.

— У тебя есть родители? — спрашивает Листик и снова сводит аккуратные бровки вместе. — Они тебя били?

— С чего ты взяла? — смотрю на затихшего ребёнка.

— Старые шрамы, — поясняет целительница. — Я уже запустила регенерацию в организме, но также заметила следы застарелых побоев.

— Где ты живешь? Тебе есть куда пойти? — продолжает пытать нашу гостью Листик.

— Четыре… — тихо говорит девчушка.

— Что это значит?

Быстрее всех расшифровывает послание, как ни странно, Дарья.

Она тут же вводит что-то на телефоне.

— Детский дом номер четыре, — хмурится будущая Милославская. — Тут есть сайт, пропавшие воспитанники, вот…

Она поворачивает экран и показывает фото нашей находки. Грустный взгляд, короткая стрижка под мальчика и подпись. Белла Демидова, воспитанник номер шестнадцать Новгородского детского дома номер четыре.

— Поздравляю, — жму руку растерянного Олега. — Теперь у вас есть ребёнок. Вы миновали бессонные ночи и получили готовое чадо, осталось только научиться с ним общаться.

— А… — хочет было что-то сказать Милославский, но его невеста тут же толкает того в бок. — Кхм… э-э-э-м-м… спасибо.

Вечер заканчивается, буря вокруг маленькой Беллы, которую с лёгкой руки прозвали Бельчонком, утихает. Со временем оттаивают и Милославские, принимаясь отвоёвывать доверие у ошалевшего от еды и ласк ребёнка.

Под шумок меня из-за стола утаскивает Мара, начиная раздевать ещё в коридоре.

Мы вваливаемся в спальню полностью увлечённые друг другом. Штаны летят на кресло, оставаясь там тёмной кляксой, а естество уже глубоко погружается в жаркое лоно податливой чертовки.

Стоны оглашают спальню, но замок настолько велик, что при всём желании нас никто не услышит.

Утром ни свет ни заря лечу в академию. Рано вылетел из дома, чтобы заскочить в больницу к Марго.

Сестра наверняка ещё спит, но всё-таки, надо убедиться, всё ли хорошо. Мандарин ещё на свободе, если он задумает ещё какую срань… В общем, лучше перебдеть.

Девушка за стойкой в приёмном покое лучится бодростью, зараза, аж тянет зевать. Мне, в отличие от неё, поспать удалось не так много. Мара разбудила меня рано утром и практически выжала досуха.