Джинья мгновенно поменяла цвет с синего на белый, а выражение её довольно красивого лица, отобразило нешуточный страх. Магией она закрыла мне рот, но волевым усилием я сбросил немоту. Хм…а раньше я так не мог, полезно.

- Сын мой, - чуть ли не шепотом выдала джинья, - Даже думать не смей об этом. Ты и Великий Хан? Да не дай Творец Всемилостивый, он узнает об этом. Твоя казнь будет длиться вечность, а вместе с тем и все мы будем изгнаны из Вабара на потеху гулям и кутрубам. Или того хуже в Джаханнаму в рабство Иблису – владыке шайтанов. Ты хочешь нам такой судьбы? – неподдельно испугалась мама, сменив во время диалога еще несколько цветов.

- Нет, прости, мам, я не подумав, сказал, - смутился я, слегка посинев всем телом сразу.

- То-то же, - чуть успокоилась мать и продолжила. – Я, конечно, могу кое-чему тебя научить, но если ты уж хочешь стать столь сильным как Великий Хан или верховный ал-кудат, тебе стоит поучиться у Великого Визиря. Он самый долгоживущий джинн среди нас. Наверняка он много знает и может научить. Проблема в том, что Барахия не учит, кого попало. Говорят, что нынешний Великий Хан это ученик Барахии. А это о многом говорит.

- Ну ладно. Главное договориться, - задумчиво протянул я, играясь с метаморфизмом в левой руке, превращая пальцы оной, то в острейшие когти, то в здоровенный молот, то в крохотный серпообразный клинок. Причем ранее превращение требовало уйму сил, сейчас же достаточно желания. Правда, вполне осознанного. Не удивлюсь, если сам Великий хан превращается с легкостью во что угодно. Концентрация на представляемом объекте должна быть полной. В бою, разумеется, это недопустимо. Однако прямо сейчас драться я не собираюсь.

Решив не тратить время зря, я слегка взлетел в воздух, в полной мере ощущая, как воздушная и огненная мана пропитывают моё тело. Выдохнув немалый клуб огня, я слегка напугал своих братьев, резвившихся неподалеку. Я неспешно полетел к Вабару, в полной мере ощущая, как меня распирает изнутри СИЛА. Хотелось что-нибудь сделать, может быть даже глупое с точки зрения джинна. Долетев до границы Марибана, я слегка притормозил и попытался успокоиться.

Воспарив ввысь на пару сотен метров, я поравнялся с небольшой стаей фениксов, которые чуть было, не заклевали меня. Сначала я подумал, что ошибся и перепутал их с птицами анка, но приглядевшись внимательнее, я увидел, как один из фениксов практически не летит, а в воздухе держит себя с помощью магии. Не будь у меня моих глаз, я бы решил, что просто феникс не в духе, но аурное зрение, пробужденное еще несколько лет назад, явственно говорило, что феникс скоро снесет яйцо. Вот так везуха. Фениксы одна из бессмертных рас в бесконечной мультивселенной. Они творения магии огня, поэтому их обожают ифриты, ну и мы – мариды. Размножаются фениксы очень медленно, а яйцо феникса стоит баснословных денег, а добыть его, достаточно трудно и опасно. Можно конечно и самого феникса в качестве фамильяра завести. Это даже лучше. Феникс решит почти любые проблемы связанные с перемещением в пространстве и использованием магии огня. Однако новую территорию придется обследовать самостоятельно, а истинно ифритским фишкам ведения боя придется учиться по старинке.

В трех словах – мне нужен учитель. Мама, конечно, может научить чему-нибудь, но Барахия сможет научить всему, что должен знать настоящий джинн. Вообще надо бы как следует изучить все, что он мне даст. Если Великий Визирь вообще захочет меня учить, разумеется. Помнится, аль-Шугеддим, новый Великий Хан, стал им после смерти Сулаймана или Соломона, который смог победить нынешнего Великого Хана, запечатав его в свой перстень. Поэтому мне, позарез надо учиться. Но тогда возникает вопрос, а что делать с Креолом? По идее я могу пропустить приключения архимага мимо себя, но тогда я потеряю очень многое, хотя и приобрету немало. Ладно. Посмотрим по ситуации.

Когда я подлетел к вратам Марибана, меня остановили два стража-ифрита. Огненные великаны трех-четырех метров в высоту скучающе опирались на алебарды, но завидев меня они радостно оскалились и рявкнули:

- Стой!!! – всколыхнулись стражи неистовым багровым пламенем, - Именем Великого Хана, приказываю остановиться.

Я послушно остановился рядом с чертой отделяющей Марибан от остального Вабара. До меня доносился клекот каких-то птиц и музыка. О-о, какая же она прекрасная. В каждом доме Вабара она своя. Свой мотив и свои инструменты. Даже в нашем доме постоянно играла музыка. Одна и та же, ежедневно. Сначала бесспорно она задевала струны души, но, о боги, как она мне надоедала. Это к слову одна из причин, почему я не любил бывать в родном доме, ибо узнать, откуда доносится эта музыка было нереально. Звук, казалось, шел отовсюду, а желание пожать шею этим неутомимым музыкантам росло все больше и больше с каждым днем. Вообще странно, что я не такой как все остальные джинны. Это еще мать подмечала, еще когда я был совсем мелким. Джинны по своей натуре консервативны и не любят перемен. Стабильность – признак мастерства. Одно это выражение передает весь смысл жизни джиннов.

- О, величайшие стражи Великого Хана. Слушаюсь и повинуюсь, - громко ответил я, кротко взирая на огненных парней. Добрая треть всех ифритов в Вабаре принадлежало к Руке Казнящей – специального подразделения джиннов, что ищет и карает отступников и предателей. Большинство из нас предпочитает в случае какого-либо происшествия пойти в рабство к кому-нибудь из магов. Желательно бессмертных. Ибо они, как и мы джинны можем не замечать течения времени. Куда хуже, когда мы идем в рабство к смертным. Да, многие из смертных способных привязать джинна как раба, являются магами и колдунами и тоже теоретически могут жить очень долго, однако есть нюанс. После смерти хозяина мы обязаны вернуться в Вабар, а если нет, то за нами начнет охоту Рука Казнящая – особый отдел бойцов-ифритов, который выступает в роли милиции у джиннов. Как правило, подобное случается достаточно часто, поэтому местные милиционеры не скучают.

- По какому делу ты, марид, желаешь пересечь порог Марибана? – грозно пыхнув пламенем спросил левый ифрит.

- О, достопочтимый страж, да улыбнется Аллах и все его гурии, глядя на твою бессмертную жизнь. Дело моё пустяковое и я прошу аудиенции не у Великого Хана, да будут его дни вечны, а у его правой руки, Великого Визиря Барахии.

- Так что за дело привело тебя к нему? – на полтона дружелюбнее спросил второй ифрит, пыхнув чуть более слабым огнем в мою сторону. Так как я на четверть ифрит, то без труда впитал в себя созданный огонь.

- Хочу попросить его взять меня в ученики, пропустите пожалуйста, - вежливо попросил я, используя взгляд кота из Шрека. С моими новыми возможностями сделать это было несложно.

Вежливость города берет, так мне говорили очень-очень давно, наверное прошлой жизни, но Лэнг побери, это работает. Ифриты явно задумались и один из них отошел на полшага влево как бы говоря, «проходи давай». Дважды мне говорить не надо было, поэтому используя возросшие возможности я быстро проник в святая святых мира джиннов – Марибан.

Пролетев сквозь ворота, я очутился в прекрасно обустроенном коридоре. На стенах висели шикарные картины, скульптуры и панно. Абсолютное большинство из них было откровенно порнографическим, хотя периодически встречались и такие, что даже искушенный в похоти разум джинна не смог уловить сразу сексуальный подтекст.

Коридор, ведущий в покои Великого Хана, был до одури длинным. Нет, идти по нему не было скучно, повсюду висели указатели виде картин, изразцов, мраморных плит на стенах. Если говорить коротко, то попади в Марибан однажды какой-нибудь ценитель искусства, его за уши не смогли бы вытащить оттуда. А еще там присутствовал соответствующий запах. Очень насыщенный и навязчивый. Если бы сюда попал человек, то он чувствовал желание забраться с головой в навоз, а туман-бульон ограничивал бы его зрение, да и чувствовал себя не лучшим образом. Джинны видят немного по-другому, мы видим саму магию и нам не требуется много тренировок для видения третьего слоя души. Но в случае с человеком, ему стоит только посочувствовать. Так как обоняние у нас, джиннов, не такое чувствительное, как у человека, то нам требуется делать запахи настолько сильными, чтобы прямо пробирало. Мне, конечно нравился запах, сладкий, душистый и довольно сильный, но я с грустью обнаружил, что человеку здесь будет, сначала хорошо, но впоследствии он будет мечтать зарыться носом в выгребную яму или залить в ноздри ядреный уксус.

Изредка прямо из стен слышались охи и ахи, а еще постоянно играла музыка неведомых музыкантов. Нет, она не была неприятной или фальшивой. Попробуй допустить фальшь в доме Великого Хана и тогда ты будешь молиться о быстрой смерти. Однако, джиннам почему-то нравится постоянство. Ей-богу прямо олицетворение консерватизма. У каждого дома Вабара своя музыка, как правило, длящаяся круглые сутки без перерывов и выходных. Однако меня заинтересовала мелодия, которую я слушал сейчас. Играла скрипка-кеменге, тростниковая флейта-саламие, гобой-цембре о восьми дырках и цимбалы. Мотив был неторопливый, однако я знал, что стоит Великому Хану пожелать, как он мгновенно изменится на более быстрый или напротив еще более медленный. Для сравнения, у меня дома играла беримбау, сдабриваемая звуками мандолины и сопровождалась ударами по пандейре и куике. Уж не знаю, как неведомые музыканты вообще умудрились подобное совместить, но получалось… приемлемо, если бы я не слушал это каждый день.