Он ведь сам не уйдёт, так?

— Так в чём, собственно, дело? — уточнил я у копов с милой улыбкой, разворачиваясь к ним. — Наша музыка была слишком громкой?

— Эээ… — тот, что потолще, почесал в затылке. — Эээ…

Кажется, он потерял нить разговора.

— Простите… соседи сказали, что у вас тут были слышны какие-то, эм, крики, — несмело подхватил второй.

— Ну так у нас ведь здесь оргия, господа, — я невозмутимо пожал плечами. — Это были не крики, а стоны. Стоны любви.

Полицейские переглянулись; кажется, они не могли поверить в происходящее.

— Что такое? — я приветливо улыбнулся. — Может быть, вы желаете к нам присоединиться?..

Первый машинально опустил взгляд на свой пивной животик; второй испуганно икнул и отступил на пару шагов. Взгляды парочки стали ещё более нервными.

— Не стесняйтесь, чувствуйте себя раскованнее, — я подмигнул им. — Мы же не стесняемся… если вы понимаете, о чём я. У нас найдётся для вас пара чёрных кожаных фуражек, если вы любите отыгрывать привычные роли…

— Нет-нет, спасибо! — выпалил второй, краснея до ушей. — Мы рады, что всё в порядке, никаких претензий…

— Желаем вам хорошо провести время, господа! — закивал первый, толстый. — Только, пожалуйста, стоните потише… всего доброго!

Оба копа настойчиво пятились назад, к дверям.

Я вновь поймал взгляд «якудзы». Последнее, чего мне хотелось, это продолжать здесь находится.

— Подождите, — велел я полицейским.

Те испуганно застыли, словно ожидая самого худшего.

— Раз уж вы приехали, — любезно улыбнулся я, — не могли бы немного помочь с одним важным делом?

Моя рука указала на кресло, в которое мы заблаговременно положили бессознательного Архимага; кажется, они только сейчас заметили, что он тут лежит.

— Дедушке в процессе стало плохо, — спокойно пояснил я. — Может, вы могли бы отвезти нас с ним по нужному адресу?

* * *