– Пепел, найди способ передать послание Археологу. У тебя там парнишка ошивался. Чистик, кажется, – сказал Костыль. – Пусть послужит почтальоном.
Пепел кивнул. Еще одна неожиданная головная боль для него. Чистик этот терся среди людей, не разбирая, кто часовщик, кто масловец, а кто артельщик. Для него все были одинаковы. Часто его использовали вслепую, как вестового, не посвящая в серьезные вещи, часто ложную информацию сливали конкурентам.
– Ша! На этом честные люди могут быть свободны. Пепел и Прокурор вы задержитесь, – потребовал Костыль.
Люди потянулись к выходу. Уходили молча. Все разговоры и обсуждения начнутся в «Котельной», так назывался трактир, который находился на территории масловцев. Держал его Шура Якорь. Хороший парень, до Катастрофы служил в порту капитаном катера на подводных крыльях, что курсировали по расписанию между Угличем и Рыбинском.
Когда дверь за последним масловцем закрылась, Костыль сказал:
– Ситуация серьезная. Нам стало известно, что Черномор готовит карательный рейд на Углич. Кто-то изрядно испортил ему настроение, когда подломил его караван. Ходят слухи, что Черномор сам отправится в поход. Его ближний круг против, но когда Черномор кого-то слушал, кроме себя. Будет много стрельбы и крови. Спрячьте, пока есть такая возможность, всех гражданских, кто вам дорог. Пусть уедут из города в деревню. Есть тихие места.
– Скажи, Костыль, нам обязательно в это лезть? – спросил Прокурор. – Это личная разборка Черномора и Шамана.
«Проснулся, сволочь», – подумал не без яда Пепел. Не любил он Женю Прокурора. Давно у них приключился конфликт на женской почве. Прокурор женщину себе взял, она раньше в школе учительницей работала, Катя, химичка. Пепел на нее виды имел еще со школьной поры. Они вместе у Михаила Степановича Андронова учились, за одной партой сидели, а Пепел тогда сильно страдал по этим миндалевидным глазам и угольным косам.
– Черномор не ограничится Шаманом. Он использует шанс установить здесь свою власть, – ответил за Костыля Полковник.
– Мне кажется или ты хорошо знаешь этого Археолога? – неожиданно для самого себя спросил Прокурора Пепел.
– Мне доводилось иметь с ним дело. Это очень толковый человек, – ответил Прокурор.
– Тогда вот ты и обеспечишь Полковнику с ним встречу, – сказал Пепел.
Прокурору не понравилось это решение, но он не смел возразить.
– Когда мы устраним часовщиков и артельщиков, то я хочу, чтобы вы разделили город на две части. Каждый из вас станет смотрящим за своей территорией. Вам предстоит подобрать людей в свои команды и наладить грамотное управление землями. Так, чтобы бизнес часовщиков и артельщиков не накрылся медным тазом, а развивался и процветал, но уже под нашим управлением. Думайте, честные люди, – приказал Костыль. – Больше вас не задерживаю.
Пепел согласно кивнул и встал. В дверях он столкнулся с Прокурором. Женя бросил на него злой взгляд, но ничего не сказал.
Глава 20
После позорного провала с Пролетарским районом Лихо готов был на любое дело, чтобы оправдаться в глазах Шамана. Никодим пришел в лазарет, когда Лихо штопали. Тот выпил полбутылки самогона, чтобы выдержать операцию. Шили-то по-живому, и, не смотря на выпитое, боль была нестерпимой. Никодим дождался, когда Коновал наложит последний стежок, после чего наклонился к лежащему в поту на столе Лихачеву и передал приказ Шамана. От себя добавил только:
– Смотри не обосрись. Следующий косяк Шаман не спустит.
Никодим ушел, а Лихо остался переваривать информацию. Задача поставлена с виду легкая. Что может быть проще – смотаться в деревню, вывезти женщин и детей, мужиков перебить, если такие окажутся в деревне. Только Лихо напрягал тот факт, что в напарники ему назначили Адвоката. С Делюкиным Лихачев с первого дня знакомства схлестнулся. Не понравилось Лиху, что Шаман какого-то сопляка с самого дна выдернул да поставил бригадиром. За какие такие заслуги, спрашивается, из грязи в князи? Лихачеву бригадирскую должность пришлось потом и кровью в полях несколько лет зарабатывать. А этот только среди часовщиков появился, так его сразу на все готовенькое. До открытого конфликта у них с Адвокатом не доходило, но об их неприязни все часовщики знали. Не иначе Шаман таким образом решил показать Лиху свое недовольство.
Лихо решил, что с этой маленькой проблемой он разберется на месте. Сейчас главное отоспаться, чтобы утром свеженьким и здоровеньким быть, как любила приговаривать его бабушка Нюра.