– Нет.

   – Почему ты убежала?

   – Не знаю.

   – Не ври мне, – резко бросает он, подхватив пальцами мой подбородок и поворачивая к себе. – Подслушивала? - настойчивый взгляд забирается мне под кожу, бередит кровоточащие раны.

   – Нет, - огрызаюсь я.

   – Снова врешь, – уверенно кивает Красавин. Я чувствую, как краснеет мое лицо. Не от смущения, от злости.

   – Не собираюсь оправдываться, - оттолкнув его руку, вызывающе заявляю я. - И ничего объяснять, – добавляю непреклонно, прижимая колени к груди.

   – Хорошо, - вздохнув, Марк встает на ноги,и сунув руки в карманы джинсов, опять пронизывает меңя сканирующим неподвижным взглядом. – Ты кричала во сне «Каролин». Что тебе снилось?

   Вопрос выбивает у меня почву из-под ног, лишает самообладания, с таким трудом удерживаемое с момента пробуждения. Губы предательски начинают дрожать, вслед за ними подбородок, к глазам подступают слезы. Я отворачиваюсь, не в силах выдерживать всевидящий взгляд. Я боюсь, что с ней что-то случилось, но даже вслух говорить об этом страшнo.

   – Не скажешь? – более мягким тоном спрашивает Красавин, и я отрицательно мотаю головой, не глядя на него.

   – Не могу, – сдавленно признаюсь я.

   – Ладно, закроем тему, – неожиданно сдается Красавин. Чего это он такой подозрительно добренький? - Α как насчет Тимура Амиева? Ты уверена, что его зовут именно так.

   – Конечно, я же не идиоткa, - приподняв голову, окидываю его раздраженным взглядом с головы до ног.

   – Никто этого и не говорит. Я навел справки, Ари, – произносит он спокойным тоном, прислонившись к стене. – Тимур Амиев был убит пять лет назад.

   – Значит, убит другой Тимур Амиев, – яростно говорю я.

   – Это исключено, – заявляет он категорично.

   – Думаешь, я все придумала?

   – Думаю, вы с Каролин заигрались,и ты прекрасно знаешь, где она. У вас такая забава – дурить меня? – бросает одно обвинение за другим, играя желваками на скулах. - Развлекаетесь,избавляясь от комплексов за мой счет?

   – Каких ещё комплексов? Что ты несешь? - закипаю я, перехoдя на крик.

   Раздается стук в дверь, и мы оба замолкаем, обмениваясь напряженными изучающими взглядами. Потом Марк неторопливо поворачивается и идет к двери.