– Все отлично. Отдыхай, Марк. Завтра в шесть на площадке. Много не пей, – насмешливо отвечает Мейн, переключая свое царственное внимание на Джимми и Сандру, которая нехотя отрывается от единственного кумира моих грез. – Что стоим, оболтусы? Работаем. Еще три сцены, а они даже текст не повторяют.

   За моей спиной раздаётся раздраженный женский голос.

   – Ты опять зависла? Тебя Кармен повсюду ищет. Ей нужна помощь с новым реквизитом, - повернувшись, я чуть не влетаю в костюмершу. Кажется, ее зовут Мэри. Симпатичная стройная блондинка, почему-то уверенная в том, что я нахожусь в ее личном подчинении.

   – Совсем ослепла? Куда прешь? – хамит она. Потом переводит взгляд за мою спину и резко меняется в лице, растягивая губы в улыбке, которая предназначена точно не мне. И не надо оглядываться, чтобы понять кому именно. В груди неприятно ноет, но я бессильна изменить кобелиную натуру Красавина, известного своими многочисленными секcуальными связями и, точно так же, бессильна изменить собственное отражение в зеркале. У меня нет ни малейшего шанса попасть в его одноразовый список. И не то, чтобы я сожалею, нет…. Просто хочется, чтобы он хотя бы один раз посмотрел на меня, как на других красивых девушек, с которыми трахается или флиртует. И ему, кстати, не помешает наличие официальной подружки.

   – Пойду заберу испорченный костюм. Исчезни, – отталкивая меня в сторону, негромко бросает Мэри. Обернувшись, я провожаю ее стройную фигурку и подтянутую раскачивающуюся попку тоскливым взглядом. Блондинка направляется в сторону гримерки Красавина, где секундами ранее он закрыл за собой дверь, успев недвусмысленно подмигнуть Мэри. Я закусываю губу, испытывая бессильное раздражение и, отлично пoнимая, чем займутся Марк и Мэри в ближайшие минуты. Оставалось только пофантазировать, насколько это будет грубо и горячо, но только в моих фантазиях вместо Мэри буду я. Похудевшая, гибкая, красивая. И он непременно поймет, насколько я особенная и, как сильно отличаюсь от других женщин, а пoтом полюбит меня. Все мои мечты о Марке Красавине всегда заканчивались одинаково. Οн делал мне предложение во время исполнения самого сумасшедшего из своих трюков на глазах у съёмочной группы. Я плакала от умиления, а все брюнетки и блондинки, которых он успел поиметь до меня – от зависти.

   – Каролин, подойди сюда, – я даже подпрыгиваю от удивления, когда меня окликает сам Роберт Мейн. Вернувшись с небес на землю, я удивленно встречаю его нетерпеливый взгляд. Оглядываюсь по сторонам, на всякий случай, но рядом других Каролин не наблюдается.

   – Живее, Кэрри, – начинает раздражаться Роберт, и я быстрее передвигаю ногами. - Садись, - приказывает он, когда я подхожу и показывает на стул напротив. Я начинаю смутно догадываться о причине его заинтересованности. Было огромной глупостью подсунуть под дверь его кабинета свой сценарий, над которым я работала три месяца. Он сырой, немного наивный, но… Никаких «но». Не знаю, о чем я думала, когда решилась на подобную глупость. Мейн поднимает на меня внимательный острый взгляд. У меня хватило ума подписать свою «домашнюю работу» настоящим именем. Какая же дура! Мучительно краснею, опуская глаза. Неловко убираю за ухо выбившуюся светлую прядь из высокого хвоста. Волосы – мое единственное достоинство. Длинные, густые, шелковистые. Я блондинка от природы, но если к данному факту не прилагаются длинные ноги, тонкая талия и глаза на пол-лица, то единственное достоинство скорее всего не заметят. Полные прыщавые щеки и жирный зад бросаются в глаза быстрее, чем красивые волосы.

   Мейн напряженно молчит, а я всё больше нервничаю. Ну всё, сейчас он меня осмеет и вышвырнет с площадки. Главное, чтобы никто не увидел моего позора. Я вздрагиваю, когда знакомая толстая папка ложится на мои колени. Опускаю голову ниже, сгорая от стыда.

   – Твоя работа? - резко спрашивает он. Я неопределённо дергаю плечами, шмыгнув носом и начинаю трястись в нервном ознобе. – Что тебя вдохновило, Кэрри?

   Мотаю головой, не смея посмотреть в суровое лицо знаменитого режиссера.

   – Прекрати дрожать и ответь на вопрос, - рявкает он, теряя терпение. - Ты слышала, что я говорил о своих планах в отношении Красавиңа, или это твое личное желание? Или, может, фантазии? – добавляет вкрадчиво.

   Набравшись смелости, поднимаю голову, испуганно глядя в светлые безжалостные глаза Мейна.

   – Я слышала. И я подумала… – сбивчиво начинаю я, и Роберт стиснув челюсти, наклоняется вперед, наводя на меня ещё больше ужаса. Но именно страх заставляет меня сказать правду. – Я давно наблюдала за ним. И подумала что, если бы ты решил снять фильм с участием Красавина…. То он бы мог сыграть кого-то, похожего на себя. Поэтому я собрала те факты, которые знала и собственные наблюдения.

   – Никогда бы не предположил, что из одержимой фанатичной влюбленности в кумира может выйти нечто толковое, – обрывая меня на полуслове, бросает Мейн. Это жестоко и больно. Но он прав. Стоп… Толковoе? Οн сказал «толковое»? Удивлённо смотрю в невозмутимое хладнокровное лицо режиссера, отказываясь верить собственным ушам. – Это твой первый сценарий? Или ты пробовала раньше? - продолжает меня допрашивать Мейн.

   – Я пишу с детства, но всерьез начала год назад, когда готовилась к поступлению в университет, - смущаясь, и, краснея, лепечу я. - Я прочитала много литературы о том, как правильно создавать сценарий.

   – Меня не интересует, когда и почему, - обрывает Роберт. – Я задал конкретный вопрос. Первый или нет?

   – Нет, – растеряно качаю головой. Мейн проводит ладонью по седеющей шевелюре, в его глазах глубокая задумчивость. – Есть другие.

   – Я хочу посмотреть, - заявляет он, и меня снова охватывает ощущение нереальности происходящего.

   – Серьезно? – на пару секунд потеряв дар речи, спрашиваю я. Он раздраженно кивает. Пристально всматриваюсь в лицо мужчины, пытаясь разглядеть признаки неискренности. На рoзыгрыш вроде не похоже. Да и зачем ему тратить свое драгоценное время, чтобы посмеяться над какой-то неуклюжей толстушкой Кэрри.

   – Принесешь мне лично. Α этот надо доработать. Я оставил пометки на полях. И, вероятно, вносить изменения придётся не раз и не два.