— Она из второй группы! — голос со стороны окна. Как будто номер группы что-то объясняет.

— И что с того? — хм, в присутствии этого добродушного здоровяка присутствующие заметно подтянулись.

— Им связь без надобности. Для проформы выдали, — говорящий осекся на полуслове, — Виноват! Сейчас внесу…

— Поздно, — с медвежьей грацией мужик втиснулся в свободное креслице, жалобно под ним пискнувшее. Осведомился в пространство, — Где?

— Держите! — моя рация снова при мне. Наверно, с новым аккумулятором или что там в ней сломалось. А толку?

— Присядьте, пожалуйста… — этому Соколову психотерапевтом надо работать. Один его вид и голос — успокаивают.

— Я уже ничего не понимаю! — чистая правда, кстати…

— Только что пришел приказ срочно начать развертывание и заселение передового лагеря, — замялся, — там… У вас есть право на один телефонный звонок. Родственникам, знакомым, друзьям… Но, прямо сейчас. Оттуда телефонной связи нет, — повернулся к операторам, успевшим набросить на затрапезные тельняшки мундиры, — Дайте девушке межгород! Где и какой номер вам наверняка ответит? Диктуйте! — в руке оказалась телефонная трубка с непропорционально маленьким дырчатым микрофончиком. Так я последний раз поговорила с мамой.

— И что теперь со мной будет?

— Проводят к новому месту несения… — явно хотел сказать "службы", но, очевидно сопоставил мою внешность с отсутствием знаков различия и поправился, — должностных обязанностей, — после короткой паузы, — Поужинать советую здесь, но ночевать придется — там. Ваш "жилой модуль" и личные вещи уже на новом месте. По всем вопросам обращайтесь… — отобрал и покрутил мою рацию в руках, — по связи, нажав вот на эту кнопку. А там — разберемся… Вы запомнили?

— Это надолго?

— Как сложатся обстоятельства… — блин, если бы тогда знать судьбу заранее! А как её узнаешь?

— Спасибо!

— Сергей, проводите девушку, — к манере Соколова всех однажды встреченных людей запоминать в лицо и потом безошибочно называть по именам всем ещё предстояло привыкнуть.

Подробности нам действительно довели на следующее утро. После завтрака, на фоне волшебного вида с девственно чистым Байкалом до горизонта. Пусть издалека, но видно эту прорву воды, обрамленную горами отлично. Раз посмотришь — ни с чем перепутать невозможно… Хорошо помню приподнятое настроение и ожидание чего-то необыкновенного в ближайшем будущем (и предчувствие не обмануло). Ориентировку давал сам Соколов. Никому не доверил… Кратко обрисовал технический круг задач на ближайшее будущее (обустроить лагерь, быть постоянно готовыми к приятным и неприятным неожиданностям, строго соблюдать технику безопасности). Потом, чуть прошелся по причинам поспешного перебазирования "на другую сторону" основной массы людей и оборудования. Немного другими словами повторил версию Володи, кое-что добавил от себя.

Например, мы впервые узнали, что американцы очень ревнуют к тому факту, что на подконтрольной им территории сходная "аномалия" тоже возникала, но закрылась быстрее, чем удалось ею воспользоваться (по другим сведениям — янки тоже темнят и что-то сделать всё же успели). А это означает, что будет усиливаться давление на Россию, что бы она допустила международные (читай, американские) исследовательские организации к "своей аномалии". Если верить Соколову, на наглые происки мирового империализма родная страна отвечает многоуровневой дезой. Основные её компоненты — наша "аномалия" такая же неустойчивая (это отчасти верно), очень маленькая (тоже верно, когда протискивалась, специально развела руки в стороны и уперлась в упругое "ничто", размахом не более метра в ширину и высоту) и пока находится в стадии изучения (святая истина, для чего мы все здесь и собрались). К сожалению, спутниковую разведку и всевозможные "Гринпис" никто не отменял. Поэтому гнать в сторону Новой Земли массу людей и техники по политическим соображениям преждевременно. Желательно, на первом этапе, максимально обойтись своими силами… По тем же причинам, никак нельзя допустить разрастания лагеря перед входом в "Дыру" сверх первоначально существовавшего (тайна появления и исчезновения палаток и "жилых модулей раскрылась"). Желательно вообще убрать его с глаз долой, оставив на виду у шпионов буквально 2–3 палатки и охрану. Зато — разрешено (даже негласно рекомендовано!) максимально использовать абсолютно всю технику, материальные и наличные человеческие резервы, вплоть до привлечения к охране периметра и погрузочно-разгрузочным работам рядового и командного состава "Оленегорского горняка" с "Профессором Штокманом". Вся полнота власти (фактически диктаторские полномочия) "на той стороне" в период особого положения (пока не стихнет международный натиск) возлагаются на нейтральную во всех отношениях фигуру представителя от МЧС Вячеслава Соколова. Вот — перед вами. Просим любить и жаловать. Здесь и сейчас — он отныне царь, бог и воинский начальник.

— Моя работа — спасать людей и давить бардак, — веско добавил Соколов, — Кому не нравится — скатертью дорога.

Новое место жительства (после пустоши Новой Земли) показалось уютным, как хорошо организованный туристический кемпинг. Выстроенные словно по линеечке, на ровной полянке, разноцветные "жилые модули" "научного" поселка. Чуть в отдалении — защитной расцветки скопление "военного" лагеря. Несколько огромных спальных палаток для солдат и похожие на наши, только защитного цвета, "жилые модули" командного состава. Сверкающий свежими досками навес для склада ГСМ на возвышении, такой же новый, но пока недостроенный склад вещевого имущества… и — развалы упомянутого имущества, накрытые пленкой и брезентом кучи, куда ни глянь, во все стороны. Сфотографируй такое иностранный шпион — вражеские аналитики долго бы ломали над зрелищем головы… Если одним словом, то вокруг лежало "всё что меряют в длину", складное или "меньше метра в поперечнике". Габарит явно задавал размер "аномалии". Преобладал всевозможный "длинномер". Штабеля буровых труб, свертки кабелей и канатов, тросов и шлангов (часть — на самодельных катушках, сбитых из таких же свежеспиленных досок).

Для меня загадка легко разрешилась суетой возле скромненького навеса, скрывающего выход "Дыры". Торчащий из него ленточный транспортер трудолюбиво выплевывал наружу бесконечный поток ящиков, свертков и тюков. Почему-то рядом громоздилась гора явно пустых, металлических бочек. Несколько рабочих, поминутно сменяясь, всё принимали и принимали лезущие к ним в руки грузы, а остальные — с трудом успевали сортировать имущество по сортами и по категориям. Чуть поодаль, на самодельных козлах, сколоченных из наскоро окоренных бревен, медленно крутился такой же, как и они, самодельный дощатый барабан, принимая на себя новые и новые витки каната… Пустые бочки, кто — на себе руками, а кто — по земле пинками, солдаты перемещали в сторону склада ГСМ. Туда тянулся из "аномалии" толстый обрезиненный шланг, а переменившийся на минутку ветер, принесший запах солярки, намекнул о содержимом наполняемых бочек. В принципе — разумно. Пустые бочки сунуть в узкий проход — легко, а наполнить их через шланг можно и не мешая основному грузопотоку. Судя по всему, пропускную способность узенькой "Дыры" старались использовать по самому максимуму, а что не получалось пропихнуть "с той стороны" в собранном виде — немедленно мастерили из подручного материала "на этой". Словно в подтверждении догадки, поодаль, на кромке кедрового леса, надсадно завывала лесопилка.

Увы, если здесь когда-то была "девственная природа", я её уже не застала. Буйное и сочное разнотравье на глазах превращалось в вытоптанное стадами слонов подобие грунтового плаца. Когда над дальними деревьями вдруг поднялось облако дыма, в окружении тучи испуганных птиц, а через несколько секунд донесся бьющий по ушам хлопок взрыва — всё стало окончательно ясно. Райский уголок доживает свои последние часы, превращаясь в перевалочную базу для экспансии абсолютно чужих в этих местах пришельцев из мира победившей техники. Попутно обрастая антеннами радиосвязи, столбами указателями, кабельными линиями и свежесколоченными из досок-бревен пулеметными вышками.