— Да. Мистер Проктор был ответственным за утилизацию. Он умер от рака, до того как мы успели вызвать его в суд. — Они прошли еще двадцать ярдов вдоль забора. — Отсюда это не видно, но в лесах есть три оврага, и они просто сбрасывали туда контейнеры, присыпали их землей и грязью. Через какое-то время начались утечки, ведь контейнеры не запечатывались должным образом, и химикалии просочились в почву. Это продолжалось долгие годы: тонны бихлоронилена, картоликса, аклара и других веществ, признанных канцерогенами. Если доверять мнению наших экспертов, а присяжные, несомненно, так и поступили, яд попал в водоносные слои почвы, из которых Баумор выкачивает воду.
В этот момент на мототележке для гольфа с другой стороны забора к ним приблизилась охрана. Два охранника-тяжеловеса, вооруженных огнестрельным оружием, остановились и пристально смотрели на них.
— Просто не обращайте внимания, — прошептала Мэри-Грейс.
— Что вы ищете? — спросил один из охранников.
— Мы находимся по другую сторону забора, — заметила она.
— Что вы ищете? — повторил он.
— Я Мэри-Грейс Пейтон, одна из юристов по делу. А вы, ребята, отправляйтесь дальше.
Оба тут же кивнули и медленно отъехали.
Она бросила взгляд на часы.
— Мне пора идти.
— Мы можем встретиться еще раз?
— Посмотрим. Обещать не могу. Сейчас у меня очень напряженный период.
Они добрались на машине до церкви Пайн-Гроув и попрощались. Когда Шепард уехал, Мэри-Грейс пошла к трейлеру Дженет, миновав по пути три дома. Бетт находилась на работе, так что дома было очень тихо. Около часа Мэри-Грейс просидела со своей клиенткой под маленьким деревцем, распивая лимонад в бутылках. Никаких слез и носовых платков, а лишь девчачьи разговоры о жизни, семье и последних четырех месяцах, проведенных в этом ужасном зале суда.
Глава 6
За час до закрытия торгов акции «Крейн» уже опустились до 18 долларов за штуку, а потом начали вяло расти, если это можно так назвать. Цена колебалась на отметке 20 долларов в течение получаса, прежде чем кое-как зафиксироваться на этом уровне.
В дополнение к произошедшей катастрофе инвесторы почему-то решили отомстить всей империи Карла. Группа Трюдо владела 45 процентами «Крейн» и более мелкими долями в шести других публичных компаниях — трех химических предприятиях, нефтедобывающей компании, производителе запчастей для автомобилей и одной сети отелей. Вскоре после обеда обыкновенные акции этих шести компаний тоже начали падать. Это казалось странным, но поведение рынка в принципе часто непредсказуемо. На Уолл-стрит несчастье распространяется, как зараза. И почему сеется паника, толком не понимает никто.
Мистер Трюдо не предвидел наступления цепной реакции, как и Феликс Бард, его гениальный финансовый директор. Они в ужасе наблюдали за тем, как за считанные минуты, которые им казались такими долгими, Группа Трюдо потеряла миллиард долларов рыночной стоимости.
Последовали яростные обвинения. Очевидно, все сводилось к вердикту, принятому в Миссисипи. Но многие аналитики, в особенности неумолкающие эксперты, выступавшие по телевидению, указывали на тот факт, что «Крейн» долгие годы слепо шла вперед, даже не удосужившись полностью застраховать материальную ответственность. Компания сэкономила кучу денег на страховых премиях, зато теперь отдаст еще больше. Бобби Рацлаф тихо смотрел в углу выступление одного из таких аналитиков, когда Карл взревел:
— Выключи эту чушь!
Незадолго до 16.00 биржи закрылись и кровопролитие закончилось. Карл сидел за рабочим столом, не отнимая трубку от уха. Бард расположился за столом переговоров, наблюдая за двумя мониторами и записывая последние цены на акции. Побледневший Рацлаф чувствовал себя нехорошо, ему казалось, что он полный банкрот, и он ходил от окна к окну, словно выбирая, из какого выпрыгнуть.