— Сеня для этого есть специалисты. Мы с тобой как ему помочь можем? У нас свои задачи. Иваныч оклемается, и что мы тогда ему скажем? Нет, ты лучше подумай, что он скажет нам.
— Хорошо, я сейчас его тестю позвоню. Академик все‑таки, должен знать, что делать. Рыжий с органами все решит.
— Кстати о деньгах. У меня завтра утром главный крокодил приезжает последние процентовки подписывать. Шкурный вопрос нужно решить.
— Ну, реши с ним сам.
— Сеня, кончай придуриваться. Крокодила убалтывали вы с Иванычем. Я на ваших терках не присутствовал. Дальше надо объяснять? Мое дело маленькое — прорабов гонять и местных чучелок задабривать.
— Ну, так ты и московских пугал огородных на себя возьми, если на местных чучелках натренировался.
— Сеня, дорогой ты мой еврей. Я в ваши жидо–массонские заговоры лезть не собираюсь. Давай каждый на своей фазенде картошку копать будет.
— Ты Иваныча жидом назвал?
— Нет, Иваныч — масон, со своими тайными замыслами и секретными связями. А жид — это ты. Хитрый, жадный и ленивый. Бросай своих сосок гламурных и приезжай. Я на тебе пахать буду.
— Вот за что я от вас гоев такие вечные обиды, неправды и притеснения терплю?
Сеня всегда вечно выпячивал свою национальную принадлежность, и большая часть юмора у него была связана именно с этим. В нашем с ним общении еврейская тема стала хронической основой для беззлобных шуток и подколок. Я травил Сеню его еврейством, Сеня травил своим еврейством и моим гойством меня. Вместе мы травили еврейством Сени нашего главного механика Равиля, но это было бесполезно. При этом на непробиваемом лице Равиля появлялось лишь выражение свойственное родителям, которые смотрят на шалящих больных детей. Впрочем, нас это тоже веселило.
— Слышь, ты, богоизбранный. Сдай дела Гоше и катись ка сюда. Не приведи Господь, сейчас договоренности сорвутся. Трындец контракту. Трындец бонусам. Трындец нам с тобой.
— И в кои‑то веки сын народа….
— Ты лучше вспомни свой бинарный сетевой финансовый маркетинг. Чем закончилась? Как тебя тогда Иваныч подобрал и отмазал. Помнишь? Если ты, сынуля, не приедешь, и забалансовая часть у нас накроется медным тазом, то ты не только всех нас, ты еще и Иваныча подставишь.
Молчание на другом конце трубки.
— Я понимаю, что там все хреново, но если и здесь все будет также, то будет гарантированная катастрофа.
Молчание на другом конце трубки. Сеня думал. Что мне в нем нравилось, так это то, что он мог собрать свои мысли в одну кучу и разложить их по полочкам даже в самой тяжелой ситуации. Он мог абсолютно отключить эмоции.
Мне послышалось, как в его мозгах «щелкнуло». Ну, все, результат готов.
Я подлил еще масла в огонь:
— Сеня, ты мне только завтра нужен, а послезавтра я тебя отпущу. Да и сам с тобой приеду. Иваныча на Бали повезем. Здравье вместе восстанавливать будем. Вискарь из кокосов пить будем.