– Вы… играете в гольф?
Клэйк молча потряс головой.
– Сколько… вы работаете в этом банке?
– Четырнадцать лет. Сколько еще времени отнимет у нас эта машина?
– Все почти готово. – Джон посмотрел на экран, от души желая, чтобы так оно и было. Когда компьютер был готов к работе, он спросил: – План? Вам нужен план на пять лет или прогноз?
–
Джон щелкнул клавишей, и компьютер завис.
Чувствуя, как по лицу разливается краска, и обильно потея, Джон был вынужден перезагрузить его. Все ускользало от него – все, во имя чего он работал всю жизнь. Беседа выходила из-под контроля. Джон терял уверенность в себе и уже не мог повернуть разговор в выгодное для себя русло.
Он подумал о Сьюзан, о том, как она была счастлива поселиться в новом доме – его они потеряют, если Клэйк резко прекратит их финансовые отношения. Подумал о Гарете, его компаньоне, с которым они начинали вместе долгих восемь лет назад. О всех тех людях, которые работали у него, – их было шестьдесят человек, и многие из них пришли к нему сразу после колледжа.
Последние несколько месяцев он лихорадочно расширял штат, закупал новое оборудование. Он переехал со всеми сотрудниками в новое здание. Купил дом. Они были на таком хорошем счету у банка – Джон не допускал и мысли, что они не могут себе этого позволить. Теперь ему нужно убедить Клэйка в том, что он способен вернуть все взятые деньги. Но уверенность в себе покинула его.
Джон нервно улыбнулся:
– И вы… все это время… работали здесь, в Лондоне? – Голос Джона был похож на аудиозапись, прокручиваемую на замедленной скорости.
Клэйк не ответил. Он углубился в изучение компьютерной распечатки. И вид у него был отнюдь не жизнерадостный.
4
– Куда мне это поставить?
Гарри, маляр, нанятый для ремонта дома, посмотрел на Сьюзан. У него были большие печальные глаза и вислые усы. Он напоминал Сьюзан мексиканского бандита из какого-то вестерна.
Все мысли Сьюзан были заняты обустройством дома, а не тем, чем им полагалось быть занятыми, то есть редактированием рукописи, взятой на дом. Ей было сложно сосредоточиться на работе из-за беспокойства по поводу вызова Джона в банк.
Гораздо проще, чем читать главу, посвященную тяготению и полную сложных формул, ей было наблюдать за работой Гарри, выбирать цветовую гамму, в которой будет выкрашен дом, рассматривать альбомы с образцами строительных материалов и обоев, бродить по комнатам, расставляя маркером кресты на стенах в тех местах, где впоследствии будут смонтированы электрические розетки, выключатели и батареи отопления.
Джон обещал позвонить сразу после окончания встречи и рассказать, как она прошла. Все должно было уже давно закончиться, а он еще не звонил. «Может, это хороший знак», – подумала она, зная, что обманывает себя. Если бы беседа прошла хорошо, он бы позвонил сразу. У нее была мысль позвонить самой, но она сдержалась – ему и без нее не сладко.
Ее испугало то состояние, в котором он находился сегодня утром. Джон не был паникером, он всегда излучал уверенность, умел спокойно и без спешки разрешать все трудные ситуации, и это, в сочетании с мощным бронебойным напором, которым он обладал, и привлекло ее к нему. Он всегда знал, чего хочет и как этого добиться. На их первом свидании, перекрикивая шум вествудского бара, он сказал, что собирается жениться на ней, и, когда, засмеявшись, она увидела появившуюся в его глазах решимость, это возбудило ее так, как никогда в жизни.