– Ничего. – Спокойно ответила она. – Абсолютно н и ч е г о. Я осталась обыкновенной смертной женщиной.
Он ждал, еще пару часов, не теряя надежды. Хотел увидеть, как мой парез на руке затянется также быстро, как и у него. Но все осталось по-прежнему.
Когда Стас, наконец, осознал, что ничего не вышло, он молча открыл дверь и просто позволил мне уйти. Если бы вы только видели, какими печальными были его глаза.
Женщина на миг замолчала и, смахнув с щеки слезинку, вновь подняла на Сергея спокойные карие глаза.
С того дня мы больше не оставались с ним наедине, а если встречались, то только по деловым вопросам, в присутствии других сотрудников. А позже стали просто друзьями.
– Но почему? Почему вы не превратились? – Донцов смотрел на нее с искренним удивлением.
– Помните, в день нашей первой встречи, я сказала, что чтобы стать вампиром, нужно этого хотеть? Так вот теперь вы знаете, откуда мне это известно. – Юлия Григорьевна вновь грустно улыбнулась.
– Выходит, вы его не любили? – осторожно спросил Сергей.
Женщина подняла на него взгляд и спокойно ответила:
– Нет, я любила его. Любила больше всего на свете, даже больше себя самой.
– Но тогда, почему же вы не захотели? – Не понял Сергей.
Она вздохнула и снисходительно покачала головой.
– Знаете, Сережа, у Гумилева есть такие строки:
Вот я и воспользовалась этим правом, сделала выбор, свой выбор.
Потрясенный Сергей молчал, не зная, что и сказать.
– Ладно, Сережа, – уже своим привычным ровным голосом произнесла Юлия Григорьевна. – Я чувствую, что Стас впутался в какую-то нехорошую историю, так что, я сейчас пойду, оденусь и мы с вами вместе поедем в штаб и поговорим с ним.
Сергей напрягся и быстро окинул взглядом комнату. На буфете стоял на зарядке мобильный телефон, а у зеркала лежала связка ключей.
– Хорошо, так и поступим. – пряча глаза, негромко подтвердил он.
Женщина скрылась за побеленной дверью, очевидно, ведущей в спальню. Донцов выждал пару минут, затем подскочил к тяжелому трюмо и, навалившись на него всем весом, придвинул вплотную к двери.
– Что вы там делаете? – раздался взволнованный голос Юлии Григорьевны. – Сережа!