— Правьте к берегу, будем знакомиться с местными, — приказал Сазонов.
Плоты стали забирать влево, один за другим упираясь в шуршащий песок побережья. Саляев показал на вьющиеся дымки прикрытого осенним лесом поселения. Скоро вернулся Васин, уже сбегавший с парой бойцов на разведку, — понаблюдал за посёлком со склона невысокой сопки.
— Типичная деревня оседлого народа, домов под пару десятков. Невысокий земляной вал, идёт кругом по границе посёлка, две башенки у входа в селение. Ворота вроде есть, но сейчас открыты.
— Сколько народу примерно там? — спросил Сазонов.
— Под полторы-две сотни будет, — уверенно ответил Олег.
— Ну что, идём знакомиться, — вздохнул Сазонов.
— А может, дальше поплывём, Алёша? Зачем нам эта деревня? — озабоченно протянул Бекетов.
— Пётр Иванович, нам всё равно необходимо дать о себе знать. Кстати, Яробор, Матвей, своим людям объявите сразу: ничего у туземцев не отбирать, не задирать, на баб их не пытаться залезть. Короче, белые и пушистые, пока я не скажу иного. А кто ослушается — вона, Васин разбираться будет.
— Майор, чего говоришь-то, нешто мы не знаем оного? — с немалой обидой ответил казак.
— Матвей, родной, за тебя я уверен, а за казачков — не очень, не все там из твоих людей. Так что не обижайся. Яробор, ясно?
Юноша коротко кивнул.
Лошадей снова загрузили поклажей, и ангарцы неспешно двинулись к посёлку. Сазонов остановил людей на широком поле со следами сельскохозяйственных работ.
— Пашут, значит, землицу-то, это хорошо, — довольно сказал Бекетов.
Наконец их заметили. На валу забегали фигурки людей, потрясавшие копьями, а со стороны леса в посёлок метнулась группа женщин, под охраной нескольких мужчин, за которыми в проёме вала тут же были установлены ворота, представлявшие собой связанные друг с другом колья. Посёлок явно готовился к осаде. Сазонов критично посмотрел на вал и изготовившихся на нём людей и дал команду располагаться лагерем.
На амурские берега постепенно опускалась ночь. Воздух наполнялся прохладой, а с реки задул неприятно холодный, пронизывающий ветер, заставивший шуметь ветвями окружающие поле деревья. На валу селения амурцев один за другим зажигались факелы, в свете которых маячили фигурки туземцев. Из посёлка то и дело слышались резкие властные крики и следующие за ними общие вопли десятков глоток.
— Надевайте бронь, братцы! — вскричал вдруг Бекетов.
— Рано ещё, Пётр Иванович, — возразил немного погодя Сазонов, указывая на отодвигаемые ворота в проходе вала.
Две фигуры, держащие в руках факелы, вышли из-за отодвинутого от прохода заграждения. На валу тут же загорелись десятки факелов — амурцы наблюдали за своими товарищами, готовые ринуться к ним на выручку, случись что с ними. Двое амурцев тем временем неспешно приближались к лагерю ангарцев. Обернувшись, Сазонов заметил, как напряглись его воины. Алексей всех успокоил:
— Спокойно, парни, они хотят поговорить. Это хорошо, это значит, что они не дикари.
Амурцы, меж тем дойдя до середины поля, встали, видимо ожидая, что и к ним подойдут.