– Я сам к ним приеду.
Я позвонил Терри, сообщил, что Хулио подъедет к ней, попросил встретить его лично. Потом обратился к нему:
– Хулио, я сделаю все, чтобы уладить проблему. Не переживай, все будет в порядке.
Он кивнул:
– Я на тебя надеюсь, старик.
За пару часов мне удалось оформить все документы. Я поставил полицейский проблесковый маячок на крышу «мерседеса» и помчался по шоссе.
Тюрьма «Грин хейвен» находилась в городке Сторм-вилл, в восьмидесяти милях от Нью-Йорка. Я добрался туда менее чем за час. Поставил машину на стоянке, откуда была видна десяти метровая стена и охранные вышки. Словно кадры из фильмов «Птицелов из Алькатраса» и «Побег из Шоушенка».
«Грин хейвен» являлась тюрьмой самого строгого режима, куда помещали совершивших особо тяжкие преступления.
На проходной ко мне отнеслись благожелательно, спасибо Пересу. Он позвонил начальнику тюрьмы, который был его давним приятелем. После третьего проверочного пункта меня встретил надзиратель по фамилии Маршалл.
– Ваш заключенный находится в ИО.
– Что это такое?
– Инвалидное отделение. Расположено в блоке С, на цокольном этаже, потому что там многие передвигаются в инвалидных колясках.
Маршалл, крупный чернокожий детина, был со мной приветлив. Он вообще производил впечатление добряка. Непонятно, как такой человек работает в этой страшной тюрьме. Он вел меня по коридорам и болтал без умолку. Очень гордился своей тюрьмой. Сказал, что сыроварня, на которой работают заключенные, прибыльное предприятие. А еще здесь есть цех, где изготавливают драпировки.
– У нас тут был электрический стул, но его недавно убрали. Теперь приговоренным делают инъекции яда. Думаю, это намного лучше.
Я кивнул, хотя лично меня не устроило бы ни то ни другое.
Инвалидное отделение больше походило на больницу, чем на тюрьму. Пост медсестер, в коридоре врачи с блокнотами и бумагами. Маршалл остановился перед одной дверью, постучал и сразу отпер. Велел мне входить.
– Я буду тут неподалеку.
В камере у зарешеченного окна в инвалидном кресле сидел человек. Старик. Впалые щеки, голый череп, невероятная худоба. Я видел данные Педреры и знал, что он старше меня всего на пять лет, а выглядел на все восемьдесят. Мне даже показалось, что Маршалл ошибся и привел меня не туда, но сидящий в коляске человек подтвердил, что он действительно Уилли Педрера. Из вены у него торчал катетер.
– Меня зовут Натан Родригес.
Он лениво повернул голову, посмотрел слезящимися глазами.