Привет, Мерлин, подумал Рики.
— Номера телефона они не оставили?
— Нет. Просто сказали, что еще вернутся. Они вообще-то просили не говорить, что были тут. А в чем дело-то?
— Да так, деловая встреча. Знаете что, если они объявятся, дайте им вот этот номер, — Рики продиктовал номер последнего из еще не использованных им сотовых телефонов. — Но только заставьте их раскошелиться. У них денег куры не клюют.
Он отсоединился и посидел немного, откинувшись на спинку сиденья. К этому времени хозяин псарни, надо думать, уже освободился от клейкой ленты и позвонил, так что Рики ожидал, что в доме, к которому он направляется, будет светиться по меньшей мере одно окно.
Как и в начале ночи, Рики оставил автомобиль в стороне от дороги, укрыв его от посторонних глаз. До конечного пункта было километра полтора, но Рики решил, что по пути как раз успеет обдумать свои дальнейшие планы. Он бежал и спрашивал себя: хочется ли тебе убивать кого-нибудь этой ночью?
В начале ведущей к дому дорожки Рики остановился. Как он и ожидал, в кабинете горела единственная лампа.
Он знает, что я появлюсь, подумал Рики. А Мерлин с Вергилией, которые могли бы ему помочь, все еще в Нью-Йорке. Даже если после его звонка они понеслись сюда, им ехать еще не меньше часа.
Рики взял пистолет в правую руку, дослал патрон. Затем снял пистолет с предохранителя и, не таясь, пошел к двери дома. Стучать он не стал — просто повернул дверную ручку. Дверь, как он и рассчитывал, отворилась.
Он вошел в дом. Справа, из кабинета, послышался голос:
— Сюда, Рики.
Он сделал шаг, поднял перед собой пистолет. Затем вступил в полосу света, лившегося из дверного проема.
— Здравствуйте, доктор Льюис.
Старик стоял позади письменного стола, опираясь о него ладонями и немного наклонясь вперед.
— И вы действительно поехали в такую даль, только чтобы убить меня? — спросил он.
— Да, — ответил Рики, хоть это и не было правдой.
— Тогда вперед. — Старый доктор напряженно вглядывался в его лицо.
— Румпельштильцхен… Значит, им были вы.
Доктор Льюис покачал головой:
— Вот тут вы ошибаетесь. Правда, я тот, кто его создал.