– Будешь. У нас, уважаемая, все препараты идут под счет. Так что подними таблетку!
Власова не сдвинулась с места, а только хладнокровно наблюдала, как багровеет лицо сестры. Женщины, находящиеся в коридоре и ожидающие своей очереди на прием лекарств, затаив дыхание наблюдали за происходящим. И в этот момент на помощь Власовой пришла надзирательница Козлова. Она подняла таблетку с пола и опустила ее в стаканчик с водой. Потом несколько раз взболтнула в стаканчике воду и протянула его Власовой. Анна Яковлевна поблагодарила Дарью Ивановну, молча вытащила таблетку и проглотила ее.
– Покажи рот! – приказала Старовойтова.
– Попрошу мне не тыкать, – тихо, но твердо сказала Власова. – Я же с вами разговариваю культурно, поэтому и вы ведите себя соответственно.
Старовойтова ядовито улыбнулась:
– Власова, покажите мне свой рот… Пожалуйста.
Анна Яковлевна продемонстрировала рот и спросила:
– Я свободна, Ольга Васильевна?
– Да.
Власова развернулась и направилась к своей кровати, а Старовойтова гневно блеснула глазами и прошипела вслед больной:
– Вот же сука! Ты у меня еще пожалеешь об этом. Ой как пожалеешь.
Глава 14.
А тем временем стрелка часов неумолимо приближалась к двенадцати.
– Скоро за мной придут, – тоскливо заговорила Анжела, выбирая из воспоминаний значимые, как ей казалось, эпизоды свой жизни. – Вот глядя на меня, девочки, вы даже и не подумаете, что у меня есть неполное высшее образование. Я ведь бросила институт ради своей любви. Я влюбилась как ненормальная в своего Витьку и даже не заметила поначалу, что он был наркоманом. И это он во всем виноват! Он испортил мою жизнь, когда я еще была молодая и красивая! Я очень нравилась мужикам, и они за мной толпами ходили. А я видела только своего Витечку и никого больше. Да и свекровь к этому руку приложила, когда сбагрила своего сыночка-наркомана на меня, а потом забрала у меня единственно дорогое мне существо на земле – мою дочь. Я-то, как последняя дура повелась на любовь и на уговоры его матери, которая сулила мне золотые горы, если я выйду за Витьку замуж. Мы поженились, хотя моя мамаша костьми ложилась, чтобы нас развести. Потом родилась моя девочка и ухаживая за ней, я даже не задумывалась над тем, что Витька все чаще начинает пропускать работу и денег в нашей семье становится все меньше… Я рано вышла из декрета и устроилась в супермаркет кассиром. Работа мне нравилась, платили неплохо и я даже пыталась тогда мужа лечить. Но все мои усилия были напрасными. Он все равно употреблял. Так продолжалось лет десять, а потом он, наконец, сдох от передоза. Но к этому времени я уже и сама пристрастилась, и чтобы кормить дочь, да самой ширяться, я стащила из кассы деньги. Небольшие. Но хозяин заявил на меня и мне дали срок. Условно. Когда вся эта бодяга началась, моя Ирочка сбежала жить к свекрови, и я осталась одна. Правда, ненадолго. Я снова вышла замуж, но тоже не совсем удачно. Ну не везло мне с мужиками! Хоть тресни! Толик оказался запойным пьяницей. А потом что было вы уже знаете… Я начала приторговывать наркотой. Да так умело, что поймать меня долго не могли и вот…
– Нефедова, ты уже все собрала? – спросила Нинка Артемьева, бесшумно возникшая на пороге палаты. – Менты уже приехали.
– Да, собрала, – обреченно вздохнула Анжела.
– Только ничего не забудь, – напомнила Смотрящая, – а то вернешься сюда.
– Это вряд ли, – отозвалась Анжела и нервно прижала пакет с вещами к груди.
– Нефедова, на выход, – как выстрел прозвучал из коридора крик Старовойтовой.
– Иду, – почти простонала Анжела, медленно выпрямилась и поплелась в коридор. У самого порога палаты она оглянулась и с кривой улыбкой на губах произнесла: – Прощайте, девочки. Поправляйтесь.