С этим спорить было невозможно, так что Римо не стал и пытаться.

Пройдя в крошечную кухню, он выложил на стол рыбу-саблю и поставил на газовую плиту кастрюлю с жасминовым рисом. Из динамиков «Мондиэл» загремела до боли знакомая мелодия, и Римо высунул голову в гостиную.

Под хриплый рев фанфар и водопад фейерверка по телевизору начиналась передача «Футбол в пятницу вечером». Вот на экране столкнулись между собой огромные футбольные шлемы – оранжевый «Л.А. Райотс» с багрово-красным «Мэн Лобстерз» – и тут же разлетелись на мириады сверкающих осколков, из которых через мгновение возникла тройная «картинка» с изображениями сидящих на стадионе телекомментаторов. Под каждым изображением красовалось соответствующее имя – как будто кто-то не знал, кто такие Чанк, Сэл и Фредди. Чанк, который когда-то был линейным нападающим, теперь стал особо красноречивым комментатором. Сэл отличался сдержанностью в оценках, а Фредди считался королем статистики. Все трое были одеты в темно-синие спортивные куртки, однако на этом все их сходство и кончалось, поскольку Сэл и Фредди могли бы использовать одежду Чанка в качестве двухместной палатки.

По мнению Римо, давняя склонность Чиуна к пустым зрелищам перешла в новую, гораздо более худшую стадию. Верховный мастер Синанджу стал футбольным фанатом. Хотя его понимание тонкостей игры оставляло желать лучшего, тем не менее Чиун явно заболел спортивной лихорадкой.

– Сегодня вечером вас ждет кое-что интересное, ребята, – говорил Сэл. – Это будет действительно напряженный матч между двумя лучшими командами лиги...

– Пожалуй, это еще слабо сказано, – добавил Чанк. – Если вы мне не верите, посмотрите запись, которую мы сделали во время разминки. Друг друга ненавидят даже талисманы команд.

На экране появились багрово-красный омар с одной клешней и нечто, напоминающее собаку. Схватка за мяч перешла в потасовку, и оба символа команд, сцепившись, покатились по искусственному газону.

– Старый Лути-койот и вправду уступает Когтю, – сказал Фредди.

– Всех здесь охватило нехорошее предчувствие, ребята, – сказал Сэл, когда камера вновь переключилась на комментаторскую кабину, – от массажистов до старших тренеров. Как я уже говорил, сегодня нас ждет нечто особенное.

Наступила рекламная пауза: на экране полутонные пикапы танцевали макарену.

– Ты не замечал, что эти типы каждый раз перед началом встречи обещают напряженный матч? – сказал Римо. – А потом у них игра всегда захватывает дух. Какого черта ты все это смотришь? Здесь меньше сюрпризов, чем даже в «телемагазине».

– Я делаю это ради тебя, – сказал Чиун.

– Да неужели?

– Я уже давно бескорыстно забочусь о том, чтобы ты становился лучше, – добавил Чиун. – Я приношу множество жертв ради того, чтобы ты был готов принять от меня мантию Верховного мастера, когда я уйду из этой жизни.

– Но как же, скажи на милость, «Футбол в пятницу вечером» может помочь мне стать лучшим ассасином?

– В играх раскрывается душа народа, о непочтительный! Наблюдая за вашими профессиональными спортсменами, я способен постичь логику мышления американца. Я делаю это для того, чтобы лучше понять тебя, мой ученик. Только тогда я смогу помочь тебе расстаться с твоей врожденной серостью. Только тогда я смогу помочь тебе стать тем, кем ты можешь стать.

– По правде говоря, ты разрушаешь свои мозги, Чиун.

Мастер беззаботно махнул рукой.

– Западная культура не может мне повредить. Я наблюдаю за ней с бесстрастием, с высоты своей мудрости. Кроме того, это ваше развлечение никогда не даст мне того огромного возбуждения, какое испытываешь, следя за национальными корейскими играми...

– Вроде качелей и запускания бумажных змеев?