Как бы там ни было, колонизация Калифорнии наихудшим образом отразилась на коренных жителях острова. Пимугнанцы либо умирали от занесенных европейцами болезней, на которые у них не было иммунитета, либо переселялись на материк в поисках заработка. К 1830 году ни одного из них там уже не осталось.
В 1860-ых Золотая лихорадка коснулась и Каталины, но быстро закончилась. Золотоискатели вместо золота нашли в больших количествах высококачественный тальк – мыльный камень. Чтобы оградить остров от проникновения конфедератов во время Гражданской войны, федеральное правительство США разместило на его западной оконечности небольшой военный гарнизон. Он просуществовал всего несколько месяцев. Сохранившиеся казармы стали единственной «исторической достопримечательностью» острова. В настоящее время их занимает Яхт-клуб.
Кто-то строил там ранчо, кто-то претендовал на земли в целом, кто-то пытался найти в их недрах полезные ископаемые, а в пещерах и затонувших кораблях пиратские сокровища. Но никто не приживался на Каталине. С конца XIX века остров стал практически необитаемым, не считая нескольких фермеров-скотоводов. Но рядом с ним, на материке, набирая силу, разрастался гигантский город – Лос-Анджелес. Понятное дело, что зеленый, уютный остров в 20 милях от берега не мог не привлекать к себе внимание новых американцев.
Первым владельцем Каталины, скупившим ее на корню за 200 тысяч долларов, был спекулянт недвижимостью из Мичигана Джордж Шатто. Однако судьба Санта Каталины неразрывно связана с другим именем – Уильямом Ригли (William Wrigley Jr.), потомственным мыльным магнатом из Филадельфии, перекупившим остров.
Ригли был человек предприимчивый и сообразительный. Следуя семейным традициям, он продавал мыло, но стремился к самостоятельности и личной инициативе, печенкой чуя, чего не хватает покупателю и чем его можно зацепить. Добавляя к каждому куску мыла бесплатный пакетик соды, Ригли приговаривал: Everybody likes something extra, for nothing. А когда его сода стала пользоваться большим спросом, чем мыло, он уже прикладывал к соде жевательную резинку, вводя на нее моду в Штатах. Той же печенкой учуял он и несокрушимую силу воздействия рекламы на простого обывателя, став попутно со жвачкой и ее родоначальником. Свои огромные затраты на рекламу Ригли комментировал так: Tell them quick and tell them often.
Вот этот «мыльно-жвачно-рекламный король» Америки и стал крестным отцом Святой Каталины, с 1919 года практически безраздельно владея ею. И не только отцом крестным, но и «биологическим», поскольку именно ему остров, в первую очередь, обязан тем, что он есть сегодня. Ригли с энтузиазмом принялся благоустраивать остров, налаживать его контакты с материком и строить Авалон. Он создавал город на пустом месте – закладывал инфраструктуру, проводил дороги, обсаживая их деревьями на крутых перевалах, завозил песок на пляжи, озеленял склоны гор, строил жилые дома, отели, закупал корабли и катера для связи с материком.
Позаботился он и о трудоустройстве привлеченных им жителей острова, открыв несколько экологически чистых заводов на местном сырье, таких как производство керамической плитки и посуды. С появлением этого господина началась звездно-туристская история острова-курорта. Только на период Второй мировой войны остров был закрыт для туристов, потому что вместе с другими тихоокеанскими островами страны использовался как полигон для американских военных сил – морских, сухопутных и воздушных. Именно тогда на вершине горы был построен аэропорт Airport in the Sky. До этого на остров по воздуху можно было попасть только на гидроплане. С 1947 года курортно-туристическая жизнь на острове возобновилась. И не прекращается по сей день.
В 1975-м дети Ригли, через 43 года после его смерти, передали свои права на остров под управление некоммерческого общественного Фонда охраны Санта-Каталины. А их семейный особняк стал отелем.
Со времен «жвачного короля» (именно так знает Америка Уильяма Ригли) Каталина ни чуточки не изменилась. Ее жители ревностно сохраняют атмосферу первой половины ХХ века. Здесь по-прежнему курсируют допотопные туристические автобусы. Основной индивидуальный транспорт ограничен велосипедами и электрокарами для гольфа.
Уже издали, при заходе в Гавань Авалон, в глаза бросается огромное круглое здание, выдержанное в мавританском стиле. Оно доминирует над всей гаванью и городом, слишком маленьким для такого помпезного сооружения. Это главное детище Уильяма Ригли, построенное в 1929 году и названное им «Казино», стало символом города. Причем к игорному бизнесу ни тогда, ни после оно не имело никакого отношения (по-итальянски «казино» – «место встречи»).
Здание предназначалось для развлечений и отдыха, и не только горожан. На его верхнем этаже – самый большой в мире танцевальный зал, диаметром 55 м на 6 тысяч человек. То есть раза в три больше, чем при его открытии было жителей на острове. А на нижних – огромный кинотеатр, музеи, художественная галерея и ресторан… (Кстати, интересная деталь: в здании, высотой в 12 этажей, нет лестниц, вместо них – плавно спускающийся пол.) Зал знаменит на всю страну не только своими размерами, но и тем, что там выступали всемирно известные джаз-банды, поскольку Авалон всегда тяготел к джазу.
Немое кино еще делало свои первые шаги, а на Каталине в 1913-14 годах уже снимали «Морского Волка» по Джеку Лондону и эксцентрическую комедию «Морские Нимфы» МакСеннетта. Этот тихий остров так полюбился Голливуду, что в 1920-40 годы превратился в его постоянную съемочную площадку. Причем снимали здесь практически любую натуру – от Таити (Mutiny on the Bounty, 1935) до Нового Орлеана (Тhe Buccaneer, 1938). И фильммейкеры, и актеры обожали работать на Каталине. Они селились на просторных виллах с верандами на океан, к их услугам были яхты, водные лыжи, рестораны, бары, кафе… и пышные балы в танцевальном зале «Казино» под оркестры всех звезд джаза свинг эры – Глена Миллера, Бенни Гудмана, Вуди Германа, Томми Дорси, Лес Брауна…
С 1934-го корпорация CBS начала транслировать балы в Авалоне по радио, и Каталина тотчас обрела огромную популярность по всей стране, став синонимом Голливуда.
В 1950-60-х остров стал одним из первых в мире центров научных исследований океана. Кто только ни побывал на Каталине из знаменитых и интересных людей. В их числе Жак-Ив Кусто и Артур Конан Дойль. В 2003-м прославленный исследователь Мирового океана снял фильм Hollywood’s Magical Island: Catalina.
Мэрилин Монро прожила здесь полтора года во время Второй мировой войны – ее первый муж, Джеймс Догерти, лейтенант морского флота, служил на острове, а она подрабатывала бэби-ситтером.
Из Лос-Анджелеса до Каталины можно доплыть с соленым ветерком меньше чем за час на скоростном, трехпалубном катере, попутно любуясь игривыми дельфинами, морскими львами, стаями пеликанов, а если повезет, то и огромными серыми (или калифорнийскими) китами. Или долететь на рейсовом вертолете или самолете за каких-нибудь 15 минут.
Пляжи здесь, как и во всей Америке, общественные (т. е. бесплатные), они тянутся вдоль всего побережья острова. В бухте Авалон песок насыпной, так как берега скалистые. Два пляжа находятся на той стороне острова, что обращена к открытому океану и доступна свободным волнам и штормам. Прекрасное место для серфинга. Эти пляжи – Shark Harbor и Ben Weston Beach, покрыты серебристо-серым песком (свидетельство того, что недра острова богаты серебром и кварцем).
Морская составляющая Каталины едва ли не интереснее, чем наземная. Там есть на что посмотреть. Катера со стеклянным, прозрачным дном и лже-субмарины с огромными люками, смотрящими под воду, с хорошо продуманной иллюзией погружения, совершают туры над подводными скалами и к местам кораблекрушений. Туда же возят и ныряльщиков-профессионалов. У западных берегов острова покоится затонувший корабль китайских контрабандистов. У одинокой, похожей на парус скалы Ship Rock лежит на дне 30-метровая шхуна XIX века Diosa del Mar. А рядом с пляжем Descanso – яхта «Отважная». Согласно легенде, вместе с яхтой затонули сокровища, до сих пор не найденные. Так это или нет, неизвестно, но азарт кладоискателей разжигает.
Побережье Каталины и южных островов архипелага – одно из лучших мест для дайвинга во всей Северной Америке. А по убеждению Жака-Ива Кусто – одно из самых привлекательных в мире. И любители подводного плавания разных стран это хорошо знают.
Наиболее доступный и популярный среди новичков – Морской парк Авалона. Он начинается прямо в гавани, у подножья Casino. Едва оказавшись под водой, ныряльщики попадают в жутковато-сказочный лес, образованный гигантами океанской флоры – бурыми водорослями Macrocystis pyrifera. Стебли водорослей сохраняют вертикальное положение, вырастая до высоты в 30, а то и 100 метров. На поверхности эти листья образуют сплошную буро-зеленую крышу. Не случайно их окрестили «секвойями океана». Бесконечные заросли таких «секвой» тянутся вдоль всего тихоокеанского побережья Северной Америки, от Мексики до Аляски.