Новый какой-то киберответчик. Раньше был другой голос и другие интонации. Вряд ли Вика занималась перепрограммированием, просто купила более современную модель.

— Тебя как зовут, золотко?

— Линда! — кибер хихикнул.

Да, эта модель покруче будет — предыдущая на заигрывания не реагировала.

— Так вот скажи, Линда, госпоже Энгельберт, что звонит ей господин Таманский, а еще проще — Костик. И не вздумай врать, что ее нет дома. Приеду — высеку!

Киберответчик снова жеманно захихикал, и спустя несколько секунд в ухе раздался голос Ласточки. Я сразу понял, что она сердится.

— Ты где? — без обиняков спросила она.

— Под Калугой. Еду по трассе. Дождь идет. Есть хочется.

— А где ты должен быть?

— В Гомеле. Ты уж извини, Ласточка, очень мне не нравится в Гомеле. Сплошные немцы кругом. А я к немцам как-то не очень расположен.

— Разумеется, — фыркнула она.

Муж Ласточки был немцем, крупной шишкой в германской зоне оккупации, но неожиданно попался на подпольной торговле матрицами к эмогенераторам. Там были задействованы боссы из «Сименс», «Бош» и японских контор, процесс был шумным и долгим, и в результате все сели. К слову сказать, на процессе мы и познакомились. В мюнхенском ресторане «Мольтке». Как сейчас помню, Ласточка — тогда еще фрау Эмилия Энгельберт — была в небесно-голубом платье от Чиаменти. Я освещал процесс, вернее, отслеживал ситуацию. С Ласточкой меня познакомил Дейфендорф, которого двумя месяцами спустя пристрелили в Кенигсберге люди Ван Морна. Мы тогда выпили пять бутылок рислинга урожая восемьдесят второго года, а потом бродили всю ночь по Мюнхену. Забрались в жуткие места — на знаменитую наркодискотеку «Гели Раубаль», где я слегка подрался с какими-то киберами.

Мужа Ласточка никогда не любила. Меня, как я подозреваю, тоже не любила, но в Москву переехать согласилась — скорее всего из природной склонности к авантюризму.

— Я скоро приеду, — пообещал я. — Переночую в Калуге, а завтра уже буду на месте. Я тебя, между прочим, люблю.

— Хорошо, — она смягчилась. — А между чем прочим конкретно?

— Ой, в моей жизни столько всего прочего… — вздохнул я. — Приготовь завтра на обед мясо. В вине. С грибами.

— Приготовлю, — пообещала Ласточка. — До завтра?

— До завтра.

— Целую.

Мясо с грибами, тушенное в вине, — это, скажу я вам, чудесная вещь. Плюс вино. Плюс мягкие белые булочки. Терпеть не могу кибер-кухни, пищераздатки и прочие прогрессивные мясорубки. Еда должна быть не только вкусной и эстетичной, но и индивидуально приготовленной. Не слишком приятно быть одним из двухсот миллионов потребителей какого-нибудь «бифштекса унифицированного БМ-645». Сделанного к тому же из продукции гидропонных установок, а не из натурального мяса. Я и без того наелся достаточно дряни в германской зоне. Одна радость — пиво там встречается неплохое, пусть и стоит дорого.