Наливая кофе, она спросила:

— Как долго ты планируешь остаться?

Он дождался, пока она поставит чайник обратно на конфорку и сядет на свое место, прежде чем ответить.

— Пока не поправлюсь, не начну ходить и смогу снова пользоваться плечом. Пока ты не захочешь, чтобы я ушел. Это от тебя зависит, когда ты выкинешь меня вон.

Ну, все ясно, подумала Рэйчел. Он останется до тех пор, пока не поправится, не дольше.

— Ты придумал, что будешь делать?

Он оперся на предплечье.

— Поправиться. Это первый пункт списка. Я должен определить, как сильно мы рискуем. У меня есть один человек, которому я могу позвонить, если потребуется, но я подожду, пока не выздоровею и не стану дееспособным. У одного человека мало шансов. До окончания моего отпуска осталось три недели, в течение которых меня не хватятся, если мое тело не всплывет где-нибудь. Без моего тела у них все застопорится. Они не смогут заменить меня, пока я не буду официально признан мертвым или пропавшим без вести.

— Что будет, если тебя не найдут на работе через три недели?

— Мое досье очистят. Коды изменят, агентов припишут кому-нибудь еще, и я официально прекращу существование.

— Тебя признают мертвым?

— Мертвым, похищенным или перевербованным.

Три недели. Самое большее, на что она могла рассчитывать, это три недели с ним.

Времени было так мало, и она не собиралась портить его, сокрушаясь или злясь на судьбу за такой поворот. Ей тяжело далось знание о том, что «вечно» может стать коротким, как удар сердца. Если три недели — это все, что у нее было, она будет улыбаться ему, заботиться о нем и даже спорить, если посчитает нужным, помогать ему во всем… опекать …, а затем она попрощается с этим темным воином, оставив слезы при себе. Ее утешало то, что, возможно, на протяжении столетий женщинам приходилось поступать так же.

Он размышлял, прикрыв глаза ресницами и задумчиво глядя в чашку с кофе.

— Я хочу, чтобы ты опять съездила в магазин.

— Конечно, — с легкостью согласилась Рэйчел. — Я хотела спросить тебя, подошли ли тебе штаны?

— С размером все в порядке. У тебя острый глаз. Я хочу, чтобы ты купила патроны для пистолета в достаточном количестве. То же самое для ружья. Твои затраты будут возмещены.

Возмещение затрат было последним, что беспокоило Рэйчел. Она почувствовала вспышку негодования оттого, что он упомянул об этом.

— Ты уверен, что ты не хочешь, чтобы я купила пару ружей, раз уж я в деле? Или Магнум 44-го калибра?