- Эй, ты куда? - поднялась я и с трудом пошла за ней.

Миссуния явно нервничала. Она развернулась и теперь просто уходила, пытаясь кинуть меня на этой поляне. И я бы не против разойтись, не знать ее, просто убежать быстрее домой и забыть этот страшный сон, что творился со мной в реальности. Но волосы! Они не просто так поменяли цвет. Ведь опять этот салатовый цвет. Вдруг бабка хоть что-нибудь сможет объяснить.

- Стой, говорю тебе, - закричала я на нее.

Та развернулась. Ей явно не понравился мой тон. Я уже пожалела, что не убежала, когда была возможность. Ко мне снова начала подбираться холодящая нутро салатовая дымка. Она быстро окутала горло и сдавила, но…

- Мне не больно, - удивленно подняла я руку к своей шее, с легкость проходя ей сквозь полупрозрачное нечто.

Оно, к удивлению, быстро всосалось в кончики моих пальцев и исчезло. Казалось, холодные струйки пробежались под кожей и добавили какой-то энергии внутри, что до сих пор волнами плескалась по телу.

Почему?

Глаза старухи забегали. Она смотрела то на меня, то на свою руку, медленно отступая назад.

Не действует. Больше не работает! Значит, можно ее не бояться?

Пока я думала, от меня вновь попытались сбежать. Мы словно поменялись местами. И это радовало. Я начала догонять Миссунию, хотела ухватиться за плащ, чтобы остановить, но невовремя упала, вновь мысленно ругая свои еще не пришедшие в норму ноги.

И только услышав кряхтение, мои глаза поднялись вверх. А там старуха была полностью окутана в салатовый кокон и висела над землей, со злостью смотря на меня.

Как будто это я делаю, а не она сама. Или…

Я встала на ноги и попыталась забрать окутывающую ее зеленую дымку, словно убирая невидимую паутину перед собой. Вот только та оказалась намного холоднее, колюче-мягкая и очень податливая.

- Точно я, - удивилась вслух и попыталась стряхнуть с руки всасывающуюся туда зеленую субстанцию. Но не получилось.

- Чуть не задушила, идиотка малолетняя, - прокряхтела рядом старуха.

- Ты меня вообще убила, - возмутилась я, подходя к ней.

Та отступила, испытав страх по отношению ко мне. И при всем этом, я не видела отражения его на покрытом морщинами лице - ощущала своим нутром. Эмоция словно подпитывала меня, делала сильнее, наполняла могильным холодом.

Только сглотнув, мне удалось озвучить пришедшую во второй раз за небольшой промежуток времени мысль:

- Я что, некромант?

Миссуния поморщилась от услышанного, но перестала испытывать ту же эмоцию.