– Язык проглотил? – вышел из себя Зигзаяц.
Кот-Телок шмыгнул носом и молча отхлебнул из чашки.
– Отвечай, когда спрашивают! – взъярился Король. – Как драка проходит?
Кот-Телок, давясь, запихнул в рот остатки бутерброда и пробубнил:
– Дерутся на совесть. Каждый получил уже по восемьдесят семь тумаков.
– Скоро им дадут хлеб и загонят в хлев? – вмешалась Алиса.
– Угощение готово, – сказал Кот-Телок. – И я кусочек отщипнул.
В этот момент Лев и Единорог перестали драться и, обессиленные, бухнулись на землю.
– Драка закрывается! Перерыв на обед! – закричал Король.
Зигзаяц и Кот-Телок тут же принялись за дело. Они бегом – один кругами, другой зигзагами – разносили хлеб. Алиса тоже ухватила кусочек. Хлеб оказался совершенно черствым, просто каменным.
– Бой между Львом и Единорогом на сегодня прекращается, – оповестил Король и обернулся к Зигзайцу: – Вели начинать барабанный бой.
Гонец бросился исполнять приказание. Минуту Алиса наблюдала, как он собирает барабанщиков. Вдруг она засмеялась.
– Смотрите! Смотрите! – крикнула она восторженно. – Белая Королева! Несется как угорелая! Она из леса вылетела! Ну и бегуньи эти Королевы!
– Кто-то на нее напал, – равнодушно заметил Король. – В лесу врагов больше, чем деревьев.
– Так бегите ей на помощь! – всполошилась Алиса, удивленная спокойствием Короля.
– С какой стати? – пожал плечами Король. – Она бегает невероятно быстро. Ее поймать все равно как ухватить за храст Змеегрыча. Но она необыкновенно хороша, – прошептал он и добавил: – Эту мысль я, пожалуй, занесу в записную книжку. Кстати, – обратился он к Алисе, – ты не помнишь, как пишется «хороша»? Через три «о» или через три «а»?
Поблизости, засунув руки в карманы, небрежной походочкой прохаживался Единорог.
– Хорошую трепку я ему задал, а? – спросил он, подмигнув Королю.
– Неплохо, неплохо, – занервничал Король. – Но совсем не обязательно было протыкать его рогом насквозь.
– Он даже не почувствовал, – ответил Единорог, продолжая мотаться туда-сюда перед ними. Тут его взгляд остановился на Алисе. Он застыл как вкопанный, оглядывая ее с откровенным отвращением. – А это что такое? – спросил он брезгливо.