Черный Человек тихо рассмеялся.

Монахиня попыталась двинуться, закричать, сделать хоть что-то!

И нечестивая сила не позволила ей.

Мэри попыталась произнести молитву, но из горла вырвался лишь тихий хрип больше напоминающий стон.

«Где мой знак?» — пронеслась мысль в голове монахини. — «Я держала его в руках!»

— Что-то потеряла? — задал вопрос Черный Человек, уже над правым ухом. — Цы-цы-цы. Думаешь, эта безделушка поможет?

На этих словах мужские руки в кожаных перчатках надели амулет ей на шею.

— Ну как? Стало легче? — участливо поинтересовался Черный Человек.

Амулет был наполнен Силой. Его тепло ощущалось через кожу, но Мэри не могла даже пошевелиться, не то, что бы воспользоваться его заключенным в него могуществом.

Какой-то частью сознания, монахиня заметила, что келью словно поглотила тьма. Единственным источником света оставалась икона Архангела перед ней.

И этот свет Надежды, придал ей сил.

— Изыди… — смогла выговаривать благословленная.

— О как! — восхитился Черный Человек. — А ты сильнее чем кажешься. Знаешь, я люблю сильных женщин. Их так приятно ломать.

На этих словах Черный Человек сорвал апостольник с ее головы и схватив за волосы резко дернул ее голову назад.

Это было больно, но монахиня не издала ни звука. Вместо этого она пыталась рассмотреть своего мучителя, но темнота скрывала его облик оставляя лишь темный силуэт.

Черный Человек наклонил голову и Мэри почувствовала как холодный и шершавый язык обжигает ей шею и поднимается в верх, оставляя ожог простирающийся снизу и заканчивающийся у мочки левого уха.

На этот раз сдержать стон боли не вышло.

Монахине казалось, что этот язык срывает с нее кожу!

Нежданно, Черный Человек отпустил ее и словно сделал шаг назад. По крайней мере его голос стал звучать чуть дальше.

— У меня много женщин. — похвастался Черный Человек. — Они проливают кровь ради меня. Устраивают оргии во славу мою. Приносят жертвы. И все это ради того, что бы получить желаемое. Ну, ты знаешь: молодость, богатство, силу, еще какую-то бессмыслицу. — закончил он скучающим голосом. — Словом, никакой фантазии. Но ты! Ты кажешься мне интересной. Скажи мне, Мэри, чего ты хочешь? Чего жаждет твое сердце? Я могу тебе это дать!