— Но. — Макгонагалл улыбается и с легким прищуром смотрит на Альбуса Поттера, — за храбрость и смелость, находчивость и верность своим принципам Альбус Северус Поттер получает 50 баллов.

И красные флаги как по команде сменяются зелеными с серебром. В первый раз более чем за 20 лет.

Наступает тишина. Чей-то портрет испуганно ойкает.

— Слизерин! — произносит Макгонагалл и тяжело опускается на стул.

Слизеринцы сидят ошарашенные, не в силах даже радоваться. Альбус Поттер и Скорпиус Малфой вытащили весь факультет.

— Все правильно,— вдруг произносит Угхарт. — из-за вас двоих факультет постоянно терял баллы. Вы просто вернули то, что и так принадлежало нам… поэтому никакой благодарности вы не получите. Это понятно?

— Знаешь что? — вдруг говорит Альбус, резко поднимаясь, — засунь свою благодарность себе в… — и он наклоняется, чтобы шепнуть старосте прямо в ухо, куда именно он должен засунуть факультетскую благодарность.

Угхарт краснеет, кулаки сжимаются, а наглый Поттер просто пробирается к выходу из зала. Скорпиус следует за ним, наградив слизеринцев надменным, истинно малфоевским взглядом. Он тенью идет по коридорам за Альбусом Поттером. И какая-то неприятная мысль гложет его, но он не может понять, какая именно. Будь Скорпиус постарше, он бы понял, что просто боится. Боится навсегда остаться лишь тенью Альбуса Поттера.

Но это же пустяки, ведь это его знакомый, неугомонный Поттер, который к тому же тепло ему улыбается, когда они выходят на воздух.

— Достали, — беззащитно улыбается он.

— Точно, — кивает Скорпиус и серьезно говорит:

— Ты будешь писать?

— Что бы ты мне ответил — да, нет, не знаю?

Скорпиус пожимает плечами и говорит, залихватски подняв бровь:

— Да. Именно, Поттер.

— Тогда, конечно, буду, Малфой! — смеется Альбус и, глядя в безоблачное, июньское небо, верит, что все будет хорошо.

Он протягивает руку вверх и, кажется, еще чуть-чуть и дотянется до облаков. Рукав свободной белой рубашки под мантией съезжает, обнажая предплечье. Там рисунок. Серебристый, словно сотканный из тумана, дракон. Он не похож на татуировку, это что-то волшебное, легкое, невесомое.

— Можно? — тихо спрашивает Скорпиус и, получив утвердительный кивок, касается рисунка кончиком пальца. Он уже разглядывал его, когда тот только появился на руке друга. Альбус даже не удивился. Он вообще был очень странным после приезда. Спокойным. Не истерил, не кричал, как Джеймс, не плакал, запершись в туалете, как маленькая Лили. Он был абсолютно, непроницаемо спокоен. И этот рисунок, внезапно появившийся на коже…

Скорпиус помнит, что он чуть шероховатый, словно чешуйки мягко пробегают под пальцами, топорщатся в точности как у Ангуса, к которому Малфой успел по своему привязаться.

Альбус терпеливо ждет, пока Скорпиус снова исследует его руку.