Под то нарастающие, то затихающие гулкие шаги дождя по квартире не проносилось сквозняков, но становилось немного холодно. Шар обогревателя погружал в огненные покои глубокой, всеобъемлющей старины. Надежда вновь увидеть Анну переходила в качество шанса, случая. Красивые руки собеседницы приковывали взоры, и их плавные жесты расширяли и дополняли произносимые речи.

— Совпадения или нити, как я их называю, попадаются на глаза мне постоянно. Когда привыкаешь к образу размеренного бытия, но не утопаешь в праздности, а ищешь новые способы посмотреть на мир, поневоле замечаешь, как книжно и искусственно соткано наше существование. За просмотром фильма, за вечерней книгой, слушая случайный разговор мужа по работе, понимая намёки и сны, совершая прогулки по магазинам, беседуя с детьми — всюду судьба преподносит с разной частотой одни и те же повторяющиеся звенья. Услышанная по радио весть о снегопаде перекочевывает в читаемый роман, где ничего зимы не предвещало. У школьницы, учащей со мной математику, вырываются слова о своём февральском дне рождения… Большинство нитей никуда не ведут или сплетаются в клубок, расшифровать который способен Бог, а не смертный. Но порой совпадения открывают лабиринты вселенной, где иногда удаётся спасти какого-нибудь незнакомца вроде вас. Я своего рода Ариадна. Если поискать путеводность в истории о связи недавней драки с тем мужчиной, пришедшим по ошибке в лавку часовщика, то притяжение чувствуется, но не стоит забывать основу минувших событий. Самая прямая связь ощущается с той девушкой, что обманула вас.

— Вероятно, тем более, как я уже упоминал, ночные визитёры Анны видели меня.

Но Денис — один из них… Значит, объяснение всему — банда неизвестных, охотящаяся за несчастной продавщицей цветов? Наверное, из мести.

— Павел, а можете рассказать, почему именно брата так хочется вам найти?

Вопрос Людмилы заставил меня задуматься. А между тем женщина продолжила говорить:

— Понимаете, эта удивительная история прошлой ночи, якобы произошедшая у нас в соседнем подъезде… и её совершенно прямая зависимость с легендой о даме-иностранке… если честно, скорее свидетельствует об иррациональном объяснении происходящего. К беседе в таком направлении трудно подвести разговор. Я думаю, нужно притвориться, что мы оба не до конца будем друг другу верить, хорошо? Проще станет в первую очередь мне, окажете подобную услугу своей собеседнице? И не удивляйтесь моей эрудиции, некоторых она пугает, говорят, у меня мужской склад ума. На самом же деле я просто одинока и люблю читать умные книжки. Раньше часто обсуждала их вместе с мужем.

Понимая, что предстоит услышать нечто непривычное и слегка шокирующее, я прислонился к спинке кровати поудобнее, стараясь не шевелить рукой, но с некоторой опаской смотрел на окно, но холод не проникал через щели. Стекло казалось то совсем мутным и даже в светлый час неспособным пропускать лучи солнца, то снова виделось зрячим и лишь затуманенным. Непонятно, Людмила овевалась серебряными сияниями с улицы или с огнём моего собственного, привыкшего к темноте зрения её тело обрело сходство с бледной глиняной статуэткой кошки.

— Что было с вами до госпитализации, помните?

— Конечно.

— Обычная серая биография тянулась неспешно, вечное ожидание чего-то томило, пока вдруг события не понеслись в бешеном ритме?

— Примерно так.

Женщина наклонилась чуть ближе, и её пальцы прекрасно изогнулись так близко, что невольно напрашивалась на сравнение её кисть с мёртвой моей, источающей красный шёлк. Сердцебиение учащалось даже от мыслей об этом.

— Возможно, происходящее с вами — некий символ, того, что когда-то отошло в прошлое и безвременно кануло. Есть, знаете, такие сюжеты, которые больше чем просто сказания или легенды. Есть выдумки, что имеют бесконечное число нитей в бессознательном совершенно любого человека. Воплотись история в жизнь, с какой стороны ни потяни — суть легенды не изменится, а лишь путы сожмутся туже и невыносимей для того, кто пал жертвой мимолётной фантазии. Узлы наших грёз и желаний, трещины на зеркале общей природы людей иногда именуются архетипами. Биографии миллионов наполняют энергией кем-то оставленные раны в мировой душе. Слишком красивые истории, слишком меткие сравнения и точные персонажи — это становится материалом для иллюзий толпы в настоящем. Как раз ты угодил в одну из таких историй, множество раз с незначительными изменениями повторённую под солнцем нашей земли.

— Как можно «потянуть» за нить сходств и совпадений?

— Для этого требуется, сознательно замечая повторения в реальности вокруг тебя, уловить грядущую цепочку их развития и сознательно вплетать в клубок новые символы и элементы. Заниматься творчеством, так сказать. Но новые элементы нужно понимать, конечно, условно. Если рядом ожили вековечные дохристианские сюжеты, любое твоё действие уже существовало когда-нибудь как вариант развития событий, то есть ты можешь переплетать и запутываться старые витки, но не создавать иную ткань.

Ливень гремел всё сильнее, а меня подмывало рассказать своей спасительнице о незнакомце.

— Честно говоря, я уже месяц мучаюсь именно от того, что словно не могу создать «новую ткань», как вы выразились. Но речь идёт только не об архетипах событий, а о проблеме души и уникальности. Ум подсказывает, что на свете нет ничего, не случавшегося ранее, и мы существует в бесконечных узлах повторяющихся ситуаций, но ведь и я, и вы, и ваш муж — только варианты давно отживших уникальных личностей… Сердце не желает это принять. Получается в бесконечной Сансаре каждый из нас либо пустотен изначально, либо многократно перерождается?

— То, что кругом нет ничего не архетипического, — это ты перебарщиваешь. Самые простые и примитивные действия, события непоэтичные, никчёмные, средние, «ни то ни сё» — не становятся узлами в подсознании единой природы человека как вида. Испокон веков обожествляются только события важные, связанные с жизнью и смертью. В древности многие верили в переселение душ, теория, по всей видимости, вам не угодная и пугающая, но ещё больше народа исповедовали другую веру, ныне называемую языческой. Святые Господа, или боги, сходили в мир иллюзий из мира истины, где был их дом, и судьбы омывались смыслом и красотой. Но заблудились небесные гости во тьме. В их вселенной не существовало времени, работа моего мужа и моя помощь в ней — совершенно не требовались. Именно часы, минуты, секунды — сгубили и смешали богов. Таинственные господа создали календарь, соответствующий вечности безвременья. Обязав свои творения, то есть нас, повторять ежегодно все на тот момент сплетённые узлы потусторонних биографий и событий, боги вернулись на небо. И до сих пор мы их воспроизводим, сами того не ведая. В мире просто для людей не создано другого пространства для выбора и жилья, кроме блуждания по установленному зачарованному календарю. Только в древности аналоги этого творения неукоснительно почитались людьми, а сейчас, кроме моды, нашими потусторонними переживаниями руководит случай. Но в итоге мы — это боги. По крайней мере, в те моменты, когда они нами не являются, любому кажется, лучше бы нас и не существовало. И ты… только не подумай ничего пошлого, просто действительно есть параллели, бог Дионис, раз общаешься с Ариадной, спасая от скуки и забвения. Но любой архетипический сюжет отличается от обычного — тем, что является частью пучка сходных нитей легенд. Разным судьбам он видится почти одинаково, но с учётом индивидуальных предрасположенностей. Поэтому дальнейшие связи Диониса с Ариадной в нашем случае — погрешность различия истории. В конце концов, мы просто люди.

Улыбка Анны отразилась на лице женщины, но призрачные черты лишь дрогнули, невольно рассеявшись. Показалось, будто дети снова смеются на чердаке.