Разве мне не полагалось немного спокойствия после того, как меня облапали скелеты и потаскали туда-сюда грибы?
— Она отнесёт нас к себе домой, — сказал Расмус.
Я оглянулась и посмотрела на него. Ветер сдувал его рыжие волосы назад, его глаза сверкали, и было похоже, что он хорошо проводит время.
— Именно там я и прятался, когда планировал твоё спасение.
Мы мчались через лес, пока, наконец, не начали замедляться и не оказались на открытом пространстве. Самый отвратительный запах наполнил воздух, и я съёжилась, почувствовав тошноту.
— О, Господи, — сказала я, сморщив нос. — Что это, чёрт побери, за запах? Болото вечного зловония?
— Не совсем, — сказал Расмус. — Это гниль. А точнее — Гнилостная куча. Ты привыкнешь к ней.
— Гнилостная куча? Звучит как название группы, выступающей на разогреве у «Corrosion of Conformity»1.
— Не знал, что ты слушаешь метал, — проговорил Расмус, широко мне улыбнувшись. — Похоже, ты всё-таки настоящая финка.
Неожиданно мицелий остановился. Перед нами предстала поляна, посреди которой, окруженная то ли берёзами, то ли тополями, лежала огромная куча костей, шерсти, кожи и всего остального, к чему мне не хотелось приближаться. Перед кучей я увидела останки грудной клетки, которая выглядела так, словно принадлежала голубому киту. Она была настолько огромной, что под ней можно было пройти.
Резким рывком мицелий опустил нас на землю и исчез под землей. Я приземлилась на ноги рядом с Расмусом, а он протянул руку и взял меня за локоть, чтобы удержать меня на месте, после чего осмотрел меня с ног до головы.
— Должен признать, ты была красивой невестой.
Я зажала нос, стараясь не вдыхать отвратительные пары, исходившие от Гнилостной кучи.
— Была? — сказала я в нос.
Он ухмыльнулся и снова оглядел меня, пожав плечами.
Я опустила глаза и посмотрела на себя. Ветер растрепал моё платье, а точнее то, что от него осталось. Длинный шлейф порвался и доходил теперь до середины голени, а некогда чистая ткань местами промокла, а местами была испачкана чёрной и коричневой грязью. Представляю, как выглядело сейчас моё лицо.
Раздался раскат грома, похожий на литавры, от которого я подпрыгнула, и Расмус потащил меня внутрь гигантской грудной клетки.
— Идём, гроза не собирается заканчиваться.
Я уставилась на рёбра, проходя мимо них. Они были покрыты мхом, из которого местами пробивались крошечные грибы.
— Эм, а чьи это рёбра?