— Гляди-ка, вот так встреча! Уж не меня ли дожидаешься? Да еще и с моими вещами, — Алексей только сейчас заметил, что Прохвост держит в руках его вещмешок и бурдюк, подаренный Гулякой, — Откуда они у тебя? Украл, что ли?

— Вот еще! — оскорбился тот, — Украл! Его спасаешь, а он тебя же и оскорбляет. Вещи мне Пузан дал, сказал, чтобы я тебя нашел и предупредил. На постоялый двор тебе возвращаться нельзя — там солдаты, тебя ищут.

— А чего они от меня хотят, — попытался разыграть неведение Леха, — Чем это я провинился?

— Тебе лучше знать, а если не знаешь — вот, возьми, прочти. Это они принесли, да еще содрали с Пузана за бумагу, чернила и работу писаря.

Алексей повертел в руке бумагу, исписанную непонятными знаками. Поднес к слабому свету светильника на столбе, с делал вид, что пытается прочесть. Говорить-то он научился свободно, а вот читать-писать, стыдно признаться, не умел до сих пор. Не было, как-то повода. Да и необходимости тоже.

— Прохвост, ты бы мне рассказал вкратце, о чем тут речь — сказал он, возвращая бумагу своему собеседнику, — Темно, плохо видно.

— Ясно. Твое счастье, господин, что раб у тебя грамотный. Видишь, там коптилка горит? Плохой кабак, притон бандитский. Сам бы в жизни туда в жизни бы не зашел, но с тобой — не страшно.

Согнувшись в три погибели, они через низкую дверь протиснулись в полутемное помещение. Алексей сразу почувствовал на себе недружелюбные, и даже враждебные взгляды. Посадив Прохвоста за свободный стол в самом темном углу, он подошел к стойке.

— Хозяин, свечу на тот стол. И два пустых стакана. Желательно чистых.

— Здесь не посудная лавка. Здесь вином торгуют.

— Вот тебе за вино, — Алексей выложил медяки на стол, — Но свою кислятину оставь себе. Иначе вылью на пол. Быстрее, стаканы и свечу. И скажи своим завсегдатаям, чтобы нас не беспокоили, если не хочешь здесь разгрома.

Когда хозяин принес зажженную свечу, Прохвост принялся разбирать написанное. Ему листовка тоже давалась нелегко. То-ли почерк военного писаря был неразборчивым, то-ли бывший королевский налоговый инспектор немного подзабыл грамоту, но чтение несколько затянулось.

— Так, так, разыскивается опасный преступник. Ага, кхе-кхе, вот… зовут Акробат. Высокий, короткие волосы. Выглядит на восемь-десять лет.

— Чего-чего? — удивленно переспросил Леха и только потом сообразил, что ничего не знает о продолжительности местного года, смене сезонов и календаре вообще.

— Что тебя удивляет? Так, не перебивай. Телосложение у тебя, здесь написано, худощавое. Они тебя, наверное, раздетым не видели. Особая примета — шрам на правой стороне лба. Тянется под волосы. Есть у тебя? Я не заметил. Глаза коричневые, правильно. Нос. Написано, что кривоватый, наверное, сломан. Не мудрено, при твоем-то умении кулаками махать. Тут еще написано, что ты разыскиваешь какого-то врача. Я никому этого не говорил. Кто мог такое сообщить солдатам? Дальше… Вооружен мечем с серебряной рукояткой. А говорил, что меча у тебя нет, что фехтовать не умеешь. То-то я смотрю, интересный сверточек к мешочку привязан. За помощь в поимке, между прочим, назначена награда.

— Много?

— Немало. Ценит тебя наш король Луэл.

— Что же вы с Пузаном ушами хлопали? Такие деньги сами в руки плыли!

— Плохо ты о нас думаешь, хозяин, — вздохнул Прохвост, — Пузана ты покорил своим умением драться, а он скорее разорится, чем предаст человека, который ему нравится.

— Ну, а ты? — усмехнулся Алексей.