— Ну и ладно, — оскалился безбородый Ривеси. — Я и отсюда не промахнусь.

Он действительно не промахнулся. После того, как оба воина выпустили по нескольку стрел, со стены раздался сдавленный крик. Даже в темноте было видно, что человек уже не ползет по стене, а раскачивается на веревке, будто висельник на ветру. Рядом о камни что-то звякнуло. Ривеси бросился под стену и тут же издал восторженный крик — в руке у него был меч. На-стоящий стальной рыцарский меч! Такие имеют только очень знатные ханы. Да и то, если они или их предки совершили удачный набег на побережье. Ривеси тоже бросился к подножию. И вовремя — ему чуть ли не на голову свалилось два мешка.

— Ривеси! Здесь вино! — вскричал толстяк. — А тут кусок солонины!

— Вино? Дай мне попробовать, — тот бросился к товарищу.

— Еще чего! Мой трофей. Могу на меч с тобой поменяться.

— На меч?! Ты видно меня дураком считаешь? Я его хану Клык Вепря продам. Или кому другому. За него можно столько пастбищ и скотины получить!

— И вино тоже трофей ценный.

— Ну, дай хоть глоток! Я его в жизни еще не нюхал! — Ривеси вцепился в бороду Хоско, но ту же отлетел к самой стене башни — кулак у товарища был увесистый.

— Ах, ты толстый вонючий верблюд! — Ривеси схватил свой трофей и стал подбираться к Хоско. Тот, не торопясь, достал из-за пояса боевой молот и, прикрывшись щитом, ожидал приближения противника.

— Эй! — раздался крик с другого берега русла. — Что это вы там нашли? А ну, тащите сюда!

— Это наши трофеи! — рявкнул безбородый. — Я застрелил врага нашего ха-на — четыре стрелы выпустил, и все в него!

— Да? И где же он?

Стражники подняли глаза вверх. На стене никого не было.

— Эх вы! Убили они! Хватит врать!

— Мы не врем. Я тоже в него целых пять стрел вогнал! Его, наверное, назад в башню затащили. Уже мертвого. Так что, вино мое! — поддакнул толстяк.

— Что? Вино? — уже не один голос, а целый хор огласил округу. И друзьям стало ясно, что с тучные стада на их пастбищах так и останутся мечтами.

— Что там? — спросил Скиталец, извлекая последнюю стрелу и зажимая пальцами обильно кровоточащую рану. Сукины дети! Стреляют неплохо. Четыре стрелы вогнали. И это в почти полной темноте! Одна, к счастью, застряла в тулупе, который пришлось одеть в качестве доспехов, но три кровь все-таки пустили. Ногам досталось изрядно. Хоть и обмотал их всем, что нашлось — мешками, одеялом — в икру и, стыдно сказать еще куда, стрелы все же угодили. Теперь скакать в седле какое-то время будет больно. Третья стрела даже тулуп прошила и вошла под кожу на спине, упершись в ребро. Тоже не смертельно. Жаль, медикаменты закончились. Придется заживлять раны наложением рук. Кровь остановится быстро, но боль еще долго будет терзать израненное тело.

— Поют, пляшут вокруг костров, — крикнула Принцесса, стоя у парапета.

— Тише, девочка, кричать не надо. Волк, что у тебя?

— Все готово. Зря ты меч им бросил. Вдруг схлестнуться придется…