Хотела пожурить недруга за подобный тон, но на удивление мастер ответил, притом вполне по-свойски.

— Отужинала в преподавательской столовой, — хмыкнул он.

— Но как она... — произнёс уже попавший под раздачу наказаний парень и тут же смолк. Вот и ответ, почему там было столько разной вкусной еды! Ну я даю!

— Съела пирожные профессора Тугура, — продолжал радоваться мастер.

— И есть доказательства? — холодно осведомился Роберт.

— Нет. Улики мастерски подчищены.

Сердце загрохотало сильнее тролльих барабанов в степи. Мне бы малюсенькую подсказку, признавать вину или нет. По мастеру не понять. Он рассказывал о моём маленьком ночном приключении едва ли не с восторгом. Но вдруг его нарочито весёлое поведение — очередная ловушка?

— Нет улик — нет наказания, — констатировал Роберт так, словно именно он принимает здесь решения.

— Если только наша единственная девочка не признается, — с улыбкой голодного анкилота произнёс мастер.

Стоящий за его спиной Роберт едва заметно кивнул и я, сама не понимая, что творю, выдохнула:

— Это была я.

Ну всё, Эли. Ты попала. Нашла, кому верить! Может, Роб кивнул своим мыслям, а не подсказал. Да и чего бы он подсказывал? Его цель — вытурить меня из академии.

Сейчас тебя или выгонят, или обяжут мыть полы грязной тряпкой на веки вечные, или выдадут.

— Наш человек! — довольно захохотал мастер. — Запомни, детка: я для вас и нянька, и отец с матерью, и тренер, и главное зло академии. Вы можете чудить что угодно, где угодно и когда угодно, нельзя делать только две вещи: врать мне и попадаться на горячем.

— Вы самый лучший преподаватель в мире! — с чувством выдохнула я.

До чего же хорошо! Как хорошо!

— Это ты так говоришь до тренировки. Посмотрим, что скажешь после, — засмеялся мастер. И затем рявкнул для всех: — На полигон! Живо!

— Я здесь сдохну, — простонал белобрысый мальчишка, явно из нового набора.

— Не положено, — ответила ему строго. — Читай устав!

— Ты чудо, деточка, — захохотал снова мастер. — На смерть даже не рассчитывай, парниша. Так легко вы не отделаетесь.