- Да вы просто Эйнштейн, блин! Несите меня скорей в больницу, я знаю, что у вас здесь хорошо лечат, - крикнул я на озадаченных драконов и те, опомнившись, схватили меня и наколдовав портал, унесли в местный медпункт.

Но в лазарете помочь мне, никто не смог, ведь на меня не действует магия. А знаете, кому я должен сказать спасибо за такой бонус? Правильно, своей истинной паре, недоделанной богине Бовь.

Кстати говоря, об этих дурах! Они примчались в лазарет и обе ломились ко мне, но их, слава всевышнему, не впустили. В общем, когда все целители выдохлись, из-за того, что впустую потратили на меня магию. Кто-то, очень умный из них, решил, что надо накладывать лонгету, так как магия здесь, бессильна.

Если описывать момент наложения гипса и вправления кости, то я буду краток. На меня обезболивающее, тоже не действовало, так что, в процессе, все узнанали о себе много нового, на великом и могучем матерном языке, который тут отродясь не слыхали. В общем, я натерпелся, наорался до хрипоты и в результате уснул, послав ко всем чертям лекарей и других участников этих событий.

- Вот видишь, к чему привело твоё упрямство, - ворчал Веселов, прохаживаясь по моей кухне.

- Задрал, сядь уже! - прикрикнул на Пашку я, так как у меня уже начало резать глаза, от его мельтешения.

- Неужели ты не понимаешь, что я, своими советами, пытаюсь вдолбить в твою тупую голову, как тебе выполнить своё предназначение. Зло уже возродилось в этом мире, а если Ть и Ма воспитать неправильно. Они вспомнят, кем являются и на этот раз, разрушат этот мир к чёртовой матери, - ну вот, этот призрак оперы, снова затянул старую песню.

- Веселов, ты бы лучше подсказал мне, как вернуться из этого дурдома, в мой мир, - подперев кулаком подбородок, со скучающим видов, проговорил в ответ я.

- Я не думаю, что тебя в твоём мире кто-то ждёт, так как тебя там никогда не было, Бовь стёрла тебя из его памяти. Так что, перестань уже просить меня вернуть тебя. Знай, что это не возможно, - усевшись, наконец, напротив меня, сказал Пашка.

- Знаешь что Веселов, при жизни ты был гораздо лучше и всегда меня понимал. А сейчас, я тебя не понимаю и никогда не пойму. Всё, разговор окончен, аливедерчи, - чувствуя, что просыпаюсь, проговорил напоследок я.

Пробудился я, в основном, от боли в ноге и своего крика:

- Аааааааа сукаааа!!!

Тут, из воздуха, возле моей кровати, материализовалась недоделанная богиня Бовь, а в руках она держала пузырёк, со светящейся всеми цветами радуги субстанцией.

- Вот Илюша, выпей! - припав на колени и с заботой глядя на меня, предложила девушка. - Ты что, отравить меня задумала? Уйди с глаз моих, мне и так хреново сейчас, ааааа, - вцепившись в простынь, вопил я.

- Я не хочу травить тебя! Немедленно выпей это, идиот! - пропищала богиня и поднесла склянку к моим губам.

Пришлось выпить и довериться Бовь, так как мне, охрененно было больно.

Мигом мне полегчало, так как я, потерял чувствительность во всём теле и превратился в овощ. Говоря понятнее, меня парализовало, полностью всего, я мог шевелить губами и глотать, но сказать не мог ничего. Глазами я, кстати, тоже моргал и хорошо видел, как расслабилась богиня. Вот же кабыла! Что она мне выпоила?

- Прости Илья, но пока срастается кость, ты вообще, больше ничего чувствовать не будешь. Так же, все твои мышцы атрофировались. Но ты не переживай, я и Эри, будем ухаживать за тобой. Эффект зелья, будет продлиться, всего три дня. За это время, с помощью быстрой регенерации, твоя кость срастётся и ты поправишься, - пояснила мне белобрысая гадюка и села на край моей кровати.

Я, постарался показать взглядом, как я отношусь к их заботе обо мне, но моё тело, вдруг, отреагировало почти так, как я хотел ей ответить. Если бы мог говорить! Я, наделал в штаны! Наверное, это произошло из-за того, что все мышцы расслабились и не смогли удержать содержимого прямой кишки. Вот тебе! Хотела ухаживать, давай, приступай к работе.

Да, было немного стыдно, но приятно наблюдать, как богиня, своими белыми ручками, мыла и переодевала меня. Причём, всё девушка делала без магии, ведь на меня, эта штука не действует. Сперва, меня радовало и даже забавляло отвращение на лице у Бовь, но потом, мне вдруг стало жалко её.