Когда я связал себя с Фиби, то обнаружил, что стал невосприимчив к большинству видов магии огня. Моя сопротивляемость усталости и общая выносливость возросли, когда связал себя с Трак. Дерп пропускал мою ману через фильтр, делая её чистой, и в борьбе с Ужасами я получал мощную энергетическую подпитку. Отдышался и сделал паузу, пытаясь почувствовать, к каким изменениям привела связь с Лугом. Ничего существенного. Хотя… Управлять большим отрядом ткачей оказалось гораздо проще, чем должно было быть. Профессор Рамсин говорил, что крупномасштабные заклинания господства обычно трудно поддерживать, но мне не составило особого труда заставить этих чешуйчатых обезьян выполнять мои требования.

Интересно, может, у меня развивается привязанность к чешуйчатым животным? Рамсин говорил, что некоторые укротители начинают специализироваться на определённом типе, когда связывают достаточно животных схожих видов. Фалдоны и драконы — дальние родственники. Луг не дракон, но он рептилоид. Дерп — земноводное, но тоже отчасти похож на ящерицу. Моя единственная связь с млекопитающим — Ангелина, но я никогда официально не связывал нас. Её связь больше похожа на связь с моими женщинами, что очень странно. Это не совсем то же самое, но это точно не магия укрощения.

От размышлений снова отвлекла Ангелина, настойчиво требовавшая моего внимания — она дёргала меня за волосы и агрессивно пищала. Я прикрыл рот рукой, чтобы заглушить смех. — Ладно, ладно. Вот, держи, — потянувшись в подсумок, достал несколько орехов манджи, протянул ей и, покачав головой, тихо добавил, — жадная белка.

Оставшееся время тянулось как в тумане: просто тупо дремал вместе с остальными, а когда в дверь комнаты ожидания постучали, я чуть не выпрыгнул из кожи. И не только я — Лилия издала грозное шипение и перешла в форму пушистой чёрной кошки. Спина кошки выгнулась дугой, она ударила лапой по двери, словно хотела её разбить. К счастью, Лилия быстро успокоилась, когда Антонина почесала ей за ухом. Тёмная эльфийка просто зевнула и потянулась, окончательно просыпаясь.

Анна вздрогнула и упала с кресла, ударившись об пол. От этого звука проснулась Алиса, и книга, которую она читала, упала с её колен. Это разбудило Юлию, хотя экстрапланарное существо открыло глаза так медленно, что можно было подумать, что она и не спала вовсе. Вокруг нас зашевелились щупальца, помогая всем подняться на ноги. Я сбился со счета, сколько вокруг суетилось розовых конечностей, но был благодарен за то, как быстро они расправили мою одежду.

— Спасибо, Юлия, ты очень помогла, — сказал я. Её улыбка теплом отозвалась в нашей связи, и к ней добавилась пульсация благодарности. Когда снова раздался стук, всё были готовы. Лилия вернулась к своей гуманоидной форме, открыла дверь, и её лицо удивлённо вытянулось. Я почувствовал, как отвращение накатывает на девушку-кошку, когда она рассматривала фигуру в дверном проёме.

На пороге стояла морщинистая старуха, сгорбленная почти до земли. Седые, почти белые волосы были собраны в пучок на макушке, а кожа казалась тускло-серой. Из-под почти несуществующих бровей поблёскивала пара живых умных глаз цвета крови. Тяжело опираясь на сучковатую трость, по всей длине которой были выжжены руны, женщина, к моему неописуемому изумлению, ткнула Лилию в грудь кривым пальцем.

— А ты растолстела, — пробормотала женщина, оттесняя её в комнату. Лилия зашипела, а Антонина вздохнула.

— Бабушка, пожалуйста, оставь Лилию в покое. Она не виновата в том, что у тебя не выросли сиськи. Придираться к ней — это просто подло, — сказала Антонина. Я ошарашенно моргнул, уставившись на тёмную эльфийку, взгляд переместился на приземистую женщину, и через секунду заметил несомненное семейное сходство. Женщина, возможно, раньше была такой же высокой, как Антонина, хотя из-за согнутого позвоночника её рост теперь сравнялся с ростом Грига. Старуха захихикала и полезла к Антонине обниматься.

Поймав растерянный взгляд Лилии, раскрыл объятия в молчаливом предложении. Женщина-кошка опрометью пронеслась по комнате и прижалась к моей груди. Это движение привлекло внимание старухи, и она принялась внимательно изучать меня.

— Так это и есть ваш хвалёный Повелитель Демонов, да? Не на что смотреть! Он тощий, как кощей, и что это за чешуя?

Я закрыл глаза и довольствовался счётом до десяти. — Нельзя бить свою бабушку, нельзя бить свою бабушку, — словно мантру бормотал я, прикрыв глаза.

Всплеск гнева, который почувствовал в одном из своих душевных якорей, предупредил меня и дал толчок, чтобы поймать Алису за запястье. Притянув к себе, сложил крылья вокруг её дрожащего тела. — Спокойно. Я не собираюсь обижаться, и ты тоже не должна. Возможно, это какой-то тест, или шутка, или что-то в этом роде.

У Алисы всё ещё горели гневом глаза, но она отрывисто кивнула и прислонилась к моему плечу. Лилия проворчала что-то, чего я не расслышал, а Антонина удивила, сказав: — Нет, она вовсе не проверяет тебя. Бабушка Нон — раздражительная и вредная старушка, так что просто не обращай на неё внимания. Лично я именно так и делаю.

Старуха Нон, снова захихикала и ткнула Антонину тростью в живот: — В моём возрасте положено быть немного раздражительной и вредной. Моя любимая внучка вернулась в Сида-Сити с Повелителем Демонов на буксире и ребёнком в животе. Она не написала мне ни одного письма и не прислала ни одного гонца, чтобы сообщить радостную новость. Почему бы мне немного не поворчать?

Антонина недовольно посмотрела на неё: — Прости, бабушка, в следующий раз, когда окажусь в ловушке имперской армии, а потом буду заперта во времени, обязательно пришлю тебе записку. Заскрипев тростью по полу, бабуля вперила в Антонину взгляд, от которого у меня по позвоночнику пошли ледяные мурашки. От старухи исходило явственное ощущение недюжинной силы.

— Расскажи мне всё, — потребовала она.

Кресла и диваны в комнате вдруг зашевелились, задвигались по полу, образуя круг. Не успел я осознать, что произошло, как оказался сидящим на диване, а мои крылья распластались по его спинке. Лилия с Алисой прижались к моим бокам, Юлия и Анна устроились в креслах. Какая-то сила приподняла и осторожно усадила Антонину на второй диван, и бабушка Нон, ковыляя, подошла, чтобы сесть рядом с внучкой.

В воздухе перед нами материализовался чайный столик, на котором стоял сервиз, и уже свистел вскипающий чайник. Фарфоровый заварник поднялся в воздух и начал наливать чай в чашки. Старуха не произнесла ни единого заклинания, не вызвала магический круг и не сделала ни одного жеста. Было совершенно непонятно, как она творит свою магию.

Пока пытался разобраться с этим, Антонина начала рассказывать, как шли дела в Академии с тех пор, как я прибыл на Тарил. Тёмная эльфийка не торопилась и говорила ровным тоном, не выдававшим её чувств. Она ничего не утаивала, в том числе и то, как пришла ко мне в комнату и начала приставать с сексуальными запросами, как только поняла, что я Повелитель Демонов. Мне было очень неловко от такого откровенного рассказа, я краснел и бледнел от подробностей, а Нон просто кивала, слушая.