Вместе с Виктором они прошлись по списку персонала, обсудив потенциальных кандидатов на роль сообщника грабителей. Синди была за операционистку, блондинку с тонкими чертами лица и изящной фигурой. Такая вполне могла понравится главарю грабителей.

Виктор считал, что гораздо больше шансов на роль подельника у грубоватого парня с лицом, которое украсило бы любой список «разыскиваются». — Он похож на человека, который уже отсидел за похожее ограбление, и теперь думает, что уж в этот раз получится.

— Может быть, — нехотя согласилась Синди. — Работаем как в прошлый раз. Я постараюсь вывести их к окну слева. Снайперы готовы?

— На позиции. Оба окна под прицелом, так что выводи к любому.

— Я пошла.

Синди прицепила панду к лямке комбинезона и подняла руку. Грабитель с автоматом повернулся к ней.

— Мне нужно в туалет, — тонким голоском сообщила она.

— Потерпи.

— Мне нужно в туалет, — повторила она с той же интонацией. — Доктор говорит мне нельзя терпеть.

— Свалилась на нашу голову, — пробурчал грабитель. — Эй! — крикнул он главарю, и тот обернулся. — Тут доставка пиццы просится в туалет.

Главарь приказал сообщнику сопроводить девушку. Они медленно пошли через зал. Сопровождающий шел позади, держа ее под прицелом.

Синди разглядывала лица сидящих на полу заложников. Громила или операционистка? Мужская дружба или женская манипуляция?

Громила выглядел нервно, а операционистка, напротив, излишне спокойно. Казалось, она знала, что ей ничего не грозит. Мать учила ее, что женская манипуляция — самое мощное оружие со времен Клеопатры. Значит, все-таки, операционистка.

Синди уже собралась направиться к девице, когда внезапно еще одна заложница привлекла ее внимание. Это была пожилая женщина, сжимавшая в руках потертую сумку. На голове у нее была вязаная панамка.

Она была похожа на добрую тетю, из тех, что вяжут племянникам нелепые свитера, или добрую соседку, которая угощает подгоревшим пирогом. От тех женщин веет уютом и добротой. В этой не было ни того ни другого.

Синди остановилась и присела, чтобы завязать шнурок. Что же такого в ней? Лицо самое обычное, обветренное, как у людей, привыкших много времени проводить на солнце. Широкие скулы, массивный нос с широким основанием, тонкая полоска рта…

Стоп. Такой же большой нос был у главаря. И такой же тяжелый взгляд.

— Мама, — громко произнесла Синди.

— Что? — не понял охранник. — Давай, быстрей.

— У моей мамы была такая же. — Она показала на панамку.