Фели нервно засмеялась.

— Но тогда как я могу тебе помочь?

— Пожалуйста, поезжай в квартиру Неле.

— Чтобы сделать что?

— Я не знаю. Осмотрись там. Проверь ее вещи.

— Подожди. Как я попаду внутрь?

— Верно, извини. От волнения я не очень хорошо соображаю. Но, может, ты найдешь какую-нибудь подсказку, кто может за этим стоять. Поговори с соседями или управляющим домом. Знаю, это отчаянная попытка, но ты моя последняя надежда.

— Чего похитители хотят от тебя?

Пауза. Шуршание усилилось и напомнило ей шум старого кухонного миксера. Но тут же прервалось, когда Матс ответил:

— Этого… этого я не могу тебе сказать.

— Чертов говнюк.

— Я знаю.

Нижняя губа Фели затряслась, и она ненавидела себя за неуверенный голос.

— Прошло четыре года с тех пор, как ты исчез. О’кей, это была всего одна ночь, которая, возможно, оказалась ошибкой, но это не давало тебе никакого права бросать меня, как шлюху.

— Нет, — еще раз согласился с ней Матс.

— Поэтому ты не можешь сейчас просить меня об одолжении.

— Ты права. Я… я просто не знаю, к кому еще обратиться. В Берлине у меня никого нет, кому доверяю так, как тебе.

— Мерзавец, — вырвалось у Фели. Затем она положила трубку. И, обессиленная, закрыла глаза.

Дыхание было тяжелым, в груди все дрожало.

— Это был он?