Пожалуй, точнее сказать – сотрапезник, поскольку я, в отличие от него, больше налегал на мясное блюдо, чем на вино. Баранье рагу в «Приюте странника» действительно готовили замечательно. Странно, что о «Приюте» раньше даже не слышал. В меру острое и лишь чуточку пряное, рагу замечательно сочеталось с анвельским вином. А какова была сама баранина! Нежная, как дуновение воздуха от крыльев бабочки! Нет, определенно это местечко следует запомнить.

– И что тут непонятного? Всего-то пять серебряных стоило мне знание о том, что, оказывается, мой ум недюжинный, а воля железная! В то время как любая пифия из Дома Вечности берет не меньше трех золотых.

– И при чем здесь пифии? Они предсказывают будущее, мы же говорим о том, что есть.

– Понимаешь ли, в чем дело, Коннер… Моя личина скрывает то, что ты перечислил, настолько замечательно, что я не чувствую ни того, ни другого. Но ты утверждаешь, что оно есть! А если есть, значит, когда-нибудь проявится. Отсюда вывод – ты предсказательница будущего, пифия, которая берет за услуги всего пять серебряных монет. Справедливости ради, даже меньше, поскольку все это – обвел я рукой заставленный стол, – на двоих.

– Даниэль, а не закатиться ли нам в кафешантан? Например, к мадам Сюизе. Там, поговаривают, новые девочки.

– Нет.

– Вот! Отказ твой был решительным, а в голосе ясно чувствовалась непреклонность. Следовательно, железная воля у тебя имеется. Некогда тебе шляться по кафешантанам. Тебе нужно купить… как его там? Коня! Надеюсь, белого? С твоими темными волосами он должен быть обязательно белой масти, и никакой иной. Остается только присовокупить алый плащ.

– Почему алый?

– Сарр Клименсе, ты как ребенок! Ну а какой же еще? Представь себе: белый конь, алый плащ, темные волосы и… Кстати, а какие у тебя глаза?

– Рыжие, – как будто он, сидя напротив, не видит, что они тоже темные.

– И рыжие очи. Да, среди белых лошадей попадаются голубоглазые. Обязательно такую и покупай: убийственное получится сочетание! Слышал я, ее королевское величество подбирает себе нового фаворита.

Ее величеству хорошо за сорок, у нее давно расплывшаяся фигура, четверо детей, трое из которых уже взрослые. А она все питает непреодолимую тягу к молоденьким кавалергардам. Именно к молоденьким. Так что я для нее переросток.

– Коннер, а тебе какой интерес?

– Как это какой? Тебе наверняка потребуется паж, а я давно мечтаю поселиться в королевском дворце. – И он подкрутил усы самого что ни на есть сивого цвета.

Хохотать на весь зал, а тот далеко не маленький, неприлично. Но как тут можно было удержаться, причем во второй раз?

– Ладно, пусть будет белая с голубыми глазами, – отсмеявшись, согласился я, смахивая со своих, по выражению Коннера, очей невольно выступившие слезы. – Но в чем ты видишь мой недюжинный ум?

– В том, что ты легко соглашаешься с моими доводами. Это ли не показатель?