— Вы не знаете мою тещу, — засмеялся Даг. — А у вас не местный выговор, — добавил он как бы между прочим.

— Я не местная. Я прожила в Шарлотте четыре года, но родом я из Кливленда. Мне не раз приходилось переезжать.

— Какие потрясающие окна! И камин! Он работает?

— Да, он функционирует весьма эффективно.

— Изумительная работа, — добавила Лана, проводя рукой по каминной полке и разглядывая расставленные на ней фотографии в рамочках. — А мне до сих пор ни разу не приходилось переезжать, вот я и нервничаю. Мне очень нравится эта комната. О, это ваша дочь?

— Да.

— Она прелестна. А это старинный паркет?

— Да. — Воспользовавшись тем, что миссис Спенсер опустила глаза к полу, Лана сделала знак Дагу подойти к камину. — Желтая сосна.

— Ковры, конечно, не продаются вместе с домом? Они великолепны.

— Нет, не продаются. Прошу вас, сюда. — Миссис Спенсер прошла через анфиладу комнат в уютно обставленный дамский будуар. — Я использую эту комнату под свой личный кабинет.

— Просто не представляю, как у вас хватает духу расстаться с таким великолепным домом. Но, я полагаю, теперь, когда ваша дочь выросла и больше с вами не живет, такой большой дом вам уже не нужен.

— Во всяком случае, мне нужен другой дом.

— Вы отошли от дел, Дороти?

Искра замешательства и подозрительности промелькнула в ее глазах, когда она повернулась к Лане.

— Да, вот уже какое-то время.

— И вы передали свой пай в деле вашей дочери? Вместе с именем. Вас тоже зовут Дори?

Женщина напряглась и скосила глаза на Дага. Он блокировал дверь в коридор, а Лана — боковую дверь, через которую они вошли.

— Дот, — ответила она после минутного молчания. — Кто вы такие?

— Я Лана Кэмпбелл, адвокат Колли Данбрук. А это Дуглас Каллен, ее брат. Брат Джессики Каллен.

— Сколько детей было продано с вашей помощью? — спросил Даг. — Сколько семей вы разрушили?