— Выздороветь? — подсказал кевт.

— Нет, спокойно умереть.

В машине воцарилась тишина. Арельсар задумался о чем-то своем, а я вернулась к созерцанию пейзажа за окном. Мы ехали мимо домов с закрытыми ставнями и натянутыми навесами, вода по которым стекала в лужи у бордюров, расплавленным золотом искрясь в свете придорожных фонарей. Я зевнула.

— Вы давно живете на Прэне?

— С самой войны.

Сколько же ему лет, раз он участвовал в Первой индустриальной… Или речь идет о других боевых действиях?

Что-то разговор не клеился.

— А когда вы вступили в орден?

— Очень давно.

— И вы тоже учились в университете?

— Не в миротворческом.

— А у вас высокий КПВ?

Кевт украдкой взглянул меня.

— Несколько ниже, чем у тебя.

— Я вот думаю, — разболталась я. — Что мне даст этот КПВ? Одни проблемы. Я торчу на занятиях с Гранто столько времени, что иногда поесть не успеваю, а всё никак не сдвинусь с мертвой точки. Профессор твердит о важности контроля, но я всегда брала столько, сколько могла взять. Ну и использовала столько же. Не понимаю, как иначе.

— Поэтому, я считаю, что хилерство для тебя — идеальный путь. Контроль при лечении ты осуществляешь лишь за полем твоего подопечного. Это гораздо легче.

— Да? Не знаю, мы пока пробуем только с боевыми заклинаниями… С другой стороны, какой от них толк в наше время. Щит не сдержит пулю, тепловой луч не взорвет танк.

— Любое оружие можно контролировать.

Я с любопытством посмотрела на кевта, а он лишь криво улыбнулся.

— Не понимаю, — произнесла, наконец, я, не дождавшись пояснений.