Я откинулся на спинку кресла, и стал думать. Закинув и вторую фисташку в рот, я внезапно почувствовал какую-то странную сонливость. Странно, день на дворе…

Быть может, стоит сходить? Ты же всегда хотел себе такую работу, где пригодятся навыки перевода! Навыки у тебя, что надо — так почему ещё не пошёл? Да потому что лень. Лень, лень, лень. Может, ну это собеседование нафиг? Ещё расспрашивать будут, вопросы задавать…

Нет, что-то решительно не так с этой сонливостью! Надо подняться — и сделать зарядку! Я же могу ещё парочку заказов сделать, лишняя тысяча не помешает! Ну давай, вставай…

Но нет. Я раскинулся на кресле и закрыл глаза. Очень странное состояние — как будто бы я засыпаю не по своей воле…

***

Прикорнёшь чутка в маршрутке, глазюшки прикроешь, а тебе ШАРАХ — и ложное падение! Было с вами когда-нибудь такое? Если было — легко поймёте, что пробудило меня ото сна.

Сначала, протерев глаза, я решил, что всё ещё сплю. Какие-то деревянные доски в углу, какая-то печь странная. Что вообще происходит.

Затем, ущипнув себя, я убедился, что нахожусь в нормальном состоянии. Встав со стула, на котором сидел, я сразу же остановился. Стоп, а куда девалась моя стокилограммовая туша? Почему я так легко себя чувствую?..

Действительно, загадка. Ни очков, ни стрёмной футболки XXL — только изношенная зелёная рубаха да кафтан поверх неё. Ё-маё, вот что значит фисташки на ночь жрать! Больше — ни-ни, только православные чипсы…

Я как следует осмотрелся. Небольшая хижинка, очень напоминает жилище лесника или лесоруба. Ну, или палача — у обычных людей топоры дома не валяются.

Я осторожно прошёлся по полу. Блин, круто — он не скрипит, как в моей съемной квартире! На славу делали, вот что значит советское качество…

Внезапно, открылась дверь, и в хижину зашёл старик. Седой-седой, с морщинами по всему лицу, с мешками под глазами, да ещё и бледный, как смерть.

— Ну здравствуй, Витовтушка! Сейчас-сейчас, я тебе супчика налью…

ЧЕГО?! Какого супчика, дед? Ты на меня посмотри — молодой парень, на вид лет семнадцать, белые волосы, красивые глаза, "молодец удалой". Какой супчик?

— Слушай, дед, ты это… не надо мне супа никакого, лучше объясни где я!

О, вы бы его видели! Глаза на выкат, в рот — хоть ворона залетай.

— В-в-витттовт! Ты чего… ты что, г-г-говоришь? — произнёс дед неверящей интонацией.

Так, подождите минутку. Сюдя по окружению, я не в Москве. И даже не в Воронеже — у деда и топор есть, и сапоги кожаные, как будто прямиком из Средневековья. Значит что — я в Киргизии? Или в какой-нибудь якутской деревушке? За окном снег валит — ну точно, Якутия! Правда, лицо деда вполне европейской наружности, но ведь на Дальнем Востоке русские живут!

— Да дед, говорю. И вполне себе нормально. А что — раньше не говорил, стеснялся?

— Да ты ж… да ты ж глупенький родился, как в пять лет ходил и снег ел, так и в семнадцать то же самое!