— Дорогие дамы, вы можете назвать время, когда начнется застолье? У меня на руках горячее блюдо, когда он быть горячим?

— Минут через пятнадцать — сказала Нина Александровна.

— Значит у меня есть время заняться шампанским!

Я вооружился ножом для колки льда, вытащил лед из холодильника, нашел мельхиоровое ведерко и занялся мужским делом.

Втроем мы быстро накрыли на стол и я позвал отца, который сидел в зале перед телевизором. Мы с Машей сидели с одной стороны стола, а отцу пришлось сесть рядом с Ниной Александровной. Пока ели горячее обстановка была скованной, одной Машке было все нипочем, она выведывала у меня тайну приготовления плова, как будто это можно на словах объяснить. После горячего, отец несмело предложил виски Нине Александровне и та согласилась. После первой обстановка за столом потеплела, нам с Машей налили шампанского, а наши предки выпили по второй.

— У вас очень талантливый сын, — увлеченно говорила Нина Александровна — победить в конкурсе среди Нью — Йоркских групп это большое достижение.

— А мне он сказал, что просто устроился в клуб на работу — сказал мой отец.

— Постоянная работа в клубе, это и есть главный приз! — почти закричала прикончившая свое шампанское Маша.

— Я же не один побеждал, — попытался я уклониться от излишней славы — вся группа работала.

— Да ладно тебе, — стояла на своем уже «тепленькая» Маша — все они играли твои песни! Без тебя они бы ничего не добились! Крис, не зря, так за тебя ухватился!

— А, вот этого, я не знала, — Нина Александровна посмотрела на меня укоризненно — они, что кроме твоих песен больше ничего не исполняют?

— Сейчас нет — был вынужден признать я.

— Сколько же ты придумал песен, Майкл?

— Тридцать три — раскололся я недовольно глянув на Машу.

— Но когда же ты успел? — «Отель Калифорния» твоя первая песня?

Я не знаю, мне кажется, что все песни я придумал раньше, теперь я их просто вспоминаю.

— Но ты ни разу не пел песни раньше — вмешался отец.

— Значит во время катастрофы, со мной, что — то случилось, теперь я могу «вспомнить» несколько песен в день.

— Я когда — то читала или слышала, что — то подобное произошло с одним видным физиком, — вспоминала Нина Александровна — он тоже попал в какую — то жуткую катастрофу, и когда его вылечили, ничего не мог вспомнить. Физика его больше не привлекала и без музыкального образования он совершенно, неожиданно, начал сочинять симфонии!

«Не повезло мужику, — подумал я — кому нужны симфонии?»