— Где я? Что с мамой и отцом?

— Вы в безопасности, юный господин. Прошу, подождите, и господин ответит на все ваши вопросы. Я его позову.

Совершенно мне незнакомая старушка почтительно поклонилась и вышла из комнаты, оставив меня наедине с куда как более молодой девушкой, хранившей молчание и буравившей меня взглядом. Я решил тоже помолчать, отдав предпочтение оценке своего состояния, которое было куда как более удовлетворительным, нежели перед моим отрубом. Во-первых, порезанная и обожжённая рука практически не болела. Так, новая кожа слегка тянула, но не более. Вдобавок все неприятные ощущения от физического и мана-истощения пропали, словно их и не было. В целом, я был здоров, как бык, но даже магу-целителю в случае с ребёнком не добиться такого результата за день или два. Слишком мало резервов организма, перекошенного в сторону духовной энергии. Раны на мне должны зарастать долго, так что провалялся я, наверняка, прилично.

Но вот единственная ведущая в занимаемую мною комнату дверь распахнулась, и в комнату вошёл человек, которого мне подробно описывал отец. Действующий глава рода иллити и, по совместительству, мой дед. Высокий, статный мужчина, которому нельзя было дать и сорока. Чёрные, зачёсанные назад волосы, на затылке собранные в хвост; чёткие скулы, вечно хмурые, стальные серые глаза, тонкая линия губ и по-аристократичному ровный нос. Одежды практически не отличались от таковых у ушедшей старушки или сидящей в стороне девушки, разве что фасон был мужской, но ткани оставались теми же. Украшений и прочих свидетельств власти так же видно не было, но пара необычной формы мечей на правом боку как-бы намекали на неординарность своего хозяина. Генерал, как я. Опытный, могущественный правитель, провёдший род через человеко-демоническую войну и выбивший для иллити право жить на этих землях. Маг уровня Императора, безо всякой праны представляющий в ближнем бою серьезную опасность. Вот, кем был Зар`та Иллити.

— Мне передали, что ты очнулся. Как себя чувствуешь?

— По ощущениям, я полностью здоров, господин Зар`та.

Деду подобное обращение не понравилось, но он сдержал свой взрывной темперамент, плавно опустившись на размещенный рядом с моей кроватью стул. Одновременно с тем витающая вокруг него подавляющая аура слегка ослабла, а я, совершенно неожиданно для самого себя, сумел разглядеть в Зар`та те его черты, которые им тщательно скрывались. Дед предстал передо мной сейчас волевым, но уставшим, перенервничавшим человеком, искренне за меня волновавшемся.

— Сто четырнадцать умножить на семь.

— Семьсот девяноста восемь. — Ответил я практически моментально, чем заслужил одобрительный кивок. — К чему это?

— Лучший способ проверить, в норме ли ты. Да и мне было интересно, так ли ты смышлён, как рассказывал Амстер со слов твоего отца. Амстер — это мой второй сын.

Добавил, видимо, для того, чтобы я не чувствовал себя неуютно из-за своей неосведомлённости.

— Я знаю. Отец мне многое рассказывал. Об иллити, о ваших порядках, о его семье…

— О наших порядках, внук, и о нашей семье. Пусть я когда-то и изгнал твоего отца, но и он, и ты остаётесь моими потомками, сыном и внуком. Вы отказались от рода, но род от вас — нет.

— Разве изгнание не приравнивается к этому? И… что с моими родителями?

— С этими олухами всё в полном порядке, но увидеться с ними ты не сможешь ещё по меньшей мере два месяца. Молчи, дай договорить. — Моя попытка возмутиться услышанному была жёстко подавлена самым обычным предложением, сказанном самым обычным тоном. Но почему-то моя животная часть восприняла их как приказ, ослушаться которого смерти подобно. — Думаю, тебе интересно, что случилось в тот день. Как тот, кто выслушал всех, выступивших в этом театре абсурда, я расскажу всё с самого начала…

Сначала было слово, и… Нет, это не совсем то «самое начало», о котором мне поведал дед. В его рассказе началось всё с мамы, а именно — с того, что она потеряла меня на рынке и собралась было возвращаться домой, как неожиданно наткнулась на своих давних товарищей-авантюристов, оказавшихся в Рокстоуне и как раз идущих к нам домой. Встреча отвлекла её на какое-то время, после чего она спохватилась и попыталась покинуть товарищей, но некто Гер, обладающий способностью вызывать и управлять зверьми, предложил проверить, всё ли со мной в порядке при помощи одного из своих питомцев. Ворон, которому я так и не открыл окна, удостоверился в том, что я дома и занят своими делами, — на тот момент я пытался забыться в чтении, — и отрапортовал о том хозяину, санкционировав тем самым грандиозную попойку по случаю встречи старых друзей. К тому моменту туда и отец подтянулся, с радостью приняв такое предложение. Правильно — Золан ведь такой смышлёный, и волноваться точно не будет…

Ага, трижды. По истечении неведомо какого по счёту часа я наверняка уже был на взводе, напридумывал себе чёрт пойми чего — и принялся превращать родной дом в цитадель имени великого себя, вытесняя ману мамы и заменяя её своей. Естественно, мама это ощутила. Естественно, испугалась и подняла панику. Не слишком естественно, но в качестве авангарда выступила зверолюдка по имени Вастиш, являющаяся магом А-ранга и матёрым авантюристом. Превосходная физическая форма и специфическая магия позволили этой женщине первой достигнуть нашего дома, где она и угодила в ловушку, растерялась — и упустила меня, побоявшись ранить ребёнка, который с этим делом и сам неплохо справился, обзаведшись всеми видами истощения, ранами и ожогами. В своё оправдание я сказал деду, что пытался защититься ото что-то сделавшего с моими родителями врага, и в ход пошли все доступные средства. Тот по достоинству оценил перечисленные мною средства, похвалив за широкие познания в алхимии, — а выбрать среди сотен склянок именно ту, что может сдетонировать при неосторожном обращении, дилетант точно не смог бы, — посоветовав в будущем учитывать и вполне реальную с моими запасами маны возможность закопаться глубоко под землю, где обнаружить человека, не зная, где искать, просто нереально. Но несмотря на ободряющие слова, под конец разбора полётов я был совершенно разбит. Это надо же — перепугал всех, кого мог, чуть не ранил подругу мамы, разрушил улицу перед домом… и пересёк черту, из-за которой можно и не вернуться.

Что такое благословление иллити? Для рядового члена рода, это дар ото всех предков разом, в который каждый из семнадцати вкладывает некое количество своей силы. «Вес» благословления выражается в количестве татуировок, а кто именно вложил бОльшую часть сил можно понять по остальным свойствам, будь то внушительный резерв маны, увеличение физических способностей, перекос тела в сторону духовной или телесной энергии и прочая, прочая. Например, Судья одаривал приглянувшихся ему иллити глазами, что видели подлинную суть вещей, а сила Архитектора позволяла с лёгкостью творить действительно масштабные заклинания наивысших рангов. Благословления каждого из семнадцати предков были по-настоящему уникальны, а их смешения были крайне редким явлением, из-за чего только обладатель такого коктейля мог в них разобраться.

К чему я веду? Да к тому, что помимо Генерала во мне успел отметиться кто-то ещё. И под «отметиться» дед подразумевал не какую-то жалкую крупицу силы, а вливание, практически равное таковому от Генерала. Именно из-за этого я не мог одновременно использовать для формирования заклинаний и руки с ногами, и крылья, а мои ныне фиксированные запасы маны вполовину уступали таковым у деда. Генерал во мне раскрылся где-то на шестьдесят процентов, а ещё сорок занял другой предок, на время запечатавший свой дар для того, чтобы я не перегорел. Но если речь идёт обо мне, то можно гарантировать, что всё будет развиваться по наихудшему сценарию, читай — через жопу.

Своими неразумными действиями я совершил невозможное, сломив печать на второй половине благословления… и тем самым разделив свою душу на две неравные части, одна из которых, грубо говоря, принадлежала Генералу, а другая кому-то ещё. Это, конечно, был не раскол, которого я и врагу бы не пожелал, но тоже ничего приятного. Подозреваю, что пойманный ранее приход являлся следствием этого разделения, но точно пока сказать нельзя. Требовалось время и на то, чтобы я полностью восстановился, наведя мосты между обеими частями души, и на то, чтобы можно было разобраться с новыми способностями.