После обеденного перекура мы с Сережей и Наташей отправились на совещание с финансовым директором в переговорную. Ее кабинет не был похож на кабинет Льва – он не был оборудован под собрания. Поэтому мы все сидели в большой комнате с широким столом и стульями. На одной из стен висела такая же доска, как и у нас, только абсолютно пустая.

Ребята довольно быстро отстрелялись, и Маргарита их почему-то отпустила. А вот когда очередь дошла до меня, начались сложности. Женщина встала и подошла к окну, сложив руки за спиной в замок. Через несколько секунд она заговорила:

— Ксения, вы знаете, почему должность, которую вы сейчас занимаете, была вакантна?

Да, мы с ней оставались, кажется, единственными людьми, которые продолжали выкать друг другу. Я не могла по-другому, а она, кажется, делала это в ответ.

— Мне сказали, что он переезжал, поэтому уволился, — проговорила я, глядя на ее темный силуэт, который был почти черным из-за апрельского солнца, которое ярко светило в окно.

— Да, — кивнула она, не оборачиваясь, — это официальная версия.

— Официальная? – переспросила я.

А какая тогда неофициальная?

— Официальная, — повторила женщина и повернулась ко мне. – Вообще была утечка бюджета. Как вы, наверняка, знаете, большая часть наших сотрудников работает в компании уже не первый год, — проговорила она и снова уселась во главе стола. Я сидела от нее по правую руку и была рада, наконец, перестать щуриться. – Это не просто так. Наш директор… Вы его уже видели? – спросила она, не закончив мысль.

Я отрицательно покачала головой. И Лена, и Лев, и Наташа мне говорили, что в основном Аркадий Сильвестрович сидел в другом офисе – где был склад, и тут появлялся довольно редко.

— В конце недели он должен заехать, — махнула она рукой и продолжила, — так вот, наш директор очень трепетно относится к коллективу компании. Не любит менять кадры и ценит каждого сотрудника. Поэтому отдел HR занимается только бумажными вопросами и поиском персонала, но не проводит собеседования. Это делают непосредственно руководители отделов. И иногда эти собеседования затягиваются, так как важно найти человека, который… — она на секунду задумалась, подбирая слова, — вольется в струю. Подойдет по всем параметрам, понимаете?

Я кивнула, хотя ни черта не понимала, о чем и, главное, зачем она мне это говорит.

— Ну, эмоционально. Вы же видите, как мы все здесь общаемся. Это создает приятную атмосферу. Не скажу, что мы тут все друзья до гроба, но мы – хорошие товарищи, которые имеют общую цель – развитие данной компании.

— Хорошо, — выдавила я, после того, как Маргарита Дмитриевна замолчала, выжидающе глядя на меня. – Я… Я не подхожу по атмосфере? – мое сердце бухнуло куда-то вниз, в самые пятки. Неужели я ей не понравилась после той стычки, и сейчас она вежливо попросит меня написать заявление?

— Что? – она моргнула и уставилась своими темными глазами в мои голубые.

— Ну, вы хотите сказать, что я…

— Нет, — прервала она меня и улыбнулась. – Боже, Ксения, вам нужно быть более уверенной в себе. Почему вы сразу считаете, что сделали что-то не так?

Я смутилась и уставилась на свои руки, лежащие на столе. Потому что меня так воспитали?

— В любом случае, я хочу сказать, что тот человек, что работал до вас, он почти год был с нами, и… — она разочарованно покачала головой, — неплохо нас… поимел. В общем, я вижу, что вы девушка с головой. И понимаете, что к вашему отделу сейчас повышенное внимание, поэтому вам придется хорошо поработать. Не только чтобы проявить себя, но и исправить то, что было сделано до вас. Вы понимаете меня? – ее полные губы чуть изогнулись в полуулыбке.

— Я понимаю, — медленно кивнула я. – И я уже сделала кое-какие пометки. Но еще не обговаривала их со Львом. И… я была того же мнения насчет бюджета. Он сливался, — выдохнула я, радуясь, что на первом же совещании попала в точку.