– У нас есть большое количество неисправных танков. Многие из них мы даже и не видим смысла ремонтировать, как устаревшие или не показавшие себя в бою, – маршал, вернувшийся с Юго-Западного фронта, куда ездил вместе с Жуковым, неопределенно помахал рукой. – Но их можно использовать в качестве дотов. Причем – весьма эффективно. Я тут уже подготовил приказ, чтобы войска могли начать вкапывать их в Минске и вокруг него. И вообще о подготовке к уличным боям. Если немец попытается взять в город, то потеряет очень много людей. Но все же пока фашисты не будут рисковать. Им нужно закончить окружение. Разведка докладывает, что они, наконец, восприняли действия Особой Группы всерьез. И направляют против нее несколько дивизий. В основном, пехотных из второго эшелона, но они также оттягивают с фронта семнадцатую танковую дивизию из состава сорок седьмого механизированного корпуса. А также «Великую Германию».
– Ну, их ждет сюрприз. – Сталин ухмыльнулся. – Однако надо помочь товарищам. И сейчас мы с вами решим как. Насколько продвинулся Гудериан?
– Его танковая группа так и не смогла взять Слоним и откатилась к Ружанам. С Ивацевичами то же самое. В основном из-за действий Особой группы, хотя так же отличились части четырнадцатого механизированного корпуса и некоторые наши стрелковые дивизии. – Шапошников вновь взялся за указку…
1 июля 1941 года.
Ранним утром 21-я бригада приготовилась нанести еще один серьезный и масштабный удар, сравнимый по масштабам с «ударом первого дня» и долженствующий остановить наступление немцев на огромном участке фронта.
Батареи самоходок выходили на позиции, тяжелые РСЗО заканчивали развертывание, а танковые батальоны при поддержке БМПТ и мотопехоты готовились к удару.
Первая группа имела своей целью нанесение удара по частям 17-ой танковой дивизии Вермахта, скопившимся рядом с мостами через реку Зельвинку.
В десять утра тяжелые артиллерийские системы нанесли первый удар, посылая в сторону противника целый шквал снарядов.
Еще некоторое время спустя свое веское слово сказали РСЗО, устроив немецким солдатам термобарический кошмар, а еще через двадцать минут части Вермахта увидели, наконец, причину неудачи своего наступления в Белоруссии.
Командир одной из сводных танковых рот атакуемой дивизии Вермахта Фридрих Гассер ломанулся на помощь соседям, едва услышав панические призывы о помощи. Он уже сталкивался и с Т-34, и с КВ. И полагал, что соседи столкнулись как раз с ними. Вылетев из-за пригорка, он увидел как странные, непохожие ни на что машины последовательно уничтожают огнем чудовищных орудий отступающие панцеры, а идущие следом танки другого вида легко и непринужденно уничтожают пехоту. На его глазах знаменитая зенитка «ахт-ахт», оставшаяся незамеченной наступающими, выпустила в танк с жуткой пушкой снаряд практически в упор без всякого видимого эффекта. Расчет орудия был походя уничтожен огнем крупнокалиберного пулемета.
Трезво оценив ситуацию, Гассер приказал отступить. Уж если эти танки не берет восьмидесятивосьмимиллиметровая дура, то ему, с пятидесяти– и короткоствольными семидесятипятимиллиметровыми пушками, тут делать нечего. На его несчастье, группа фашистских танков была замечена парившим в небе БПЛА, и в ее сторону отвернуло четыре монстра – три с жутким орудием, и один с двумя малокалиберными. Отходящие на полной скорости немцы были настигнуты с какой-то нечеловеческой быстротой. Рота Фридриха Гассера была уничтожена до последнего человека.
Вопли командиров Вермахта о помощи были отлично услышаны пилотами Люфтваффе, попробовавшими доказать, что неудачи первых дней войны – еще не повод с ними не считаться. К месту сражения были отправлены все свободные самолеты – от живых еще пока пикировщиков до истребителей. На их несчастье, боеприпасов у «Торов» и «Панцирей» бригад было пока еще в достатке.
На родные аэродромы вернулись единицы…
Федор фон Бок получил первые панические донесения менее чем через полчаса после начала бойни, но к этому моменту катастрофа превратилась уже в необратимую. Вопли «Майн Готт», немецкий мат, призывы о помощи – эфир было попросту страшно слушать. Попытки выяснить, что происходит, привели лишь к еще большему запутыванию ситуации. Согласно донесениям, русские выставили какие-то совсем уж непобедимые танки, хуже даже чем КВ-2, КВ-1 и Т-34 и повторили избиение самолетов своим чудовищным оружием.
Практически сразу он передал приказ 18-ой танковой дивизии спешить на помощь. Аналогичный приказ получил моторизованный полк «Великая Германия».
Последнему очень и очень не повезло. Полк, выдвинувшись из Пружан в район Ружаны, попал в ловушку. На пути следования полковой колонны её в засаде поджидали десяток далеких потомков тяжелой огнеметной системы «Буратино». Плюс оставшаяся часть 21-ой бригады и сводный отряд из частей Красной Армии.
Попав под удар ТОСов, уже в первую минуту боя «Великая Германия» понесла чудовищные потери. Несколько минут спустя ад для солдат одной из элитных частей Вермахта продолжился. Танки и БМПТ уничтожали людей сотнями, а следующие вторым эшелоном БМП и советские солдаты добивали остатки. Вызванная авиационная поддержка попросту не успела на помощь. На свое счастье.
Таким образом, выдвинувшись на помощь в 11-30, около часа дня полк подвергся первому удару, а к двум фактически прекратил свое существование.
Перед немецкими войсками на Востоке замаячила пропасть.
2 июля 1941 года.