— Да, я в курсе. Скромные похороны.

— Хорошо, — кивнул адвокат. — Именно этого и желал ваш отец. Обставить все как можно скромнее. Похоронные расходы уже покрыты за счет его сбережений, а лечение оплачено из страховки, которую он перевел на счет этой лечебницы, как только сюда устроился. Все организовано так, чтобы вы, господин Тэнго, финансового бремени не испытали.

— То есть… Я никому не буду должен?

— Именно так. Все оплачено заранее. Кроме того, на счету вашего отца в почтовом отделении Тикуры осталась некая сумма, которая принадлежит вам как наследнику. Для этого вам придется переоформить счет на себя. Понадобятся справка о снятии отца с гражданской регистрации, копия выписки из вашей родословной книги, а также свидетельство о подлинности вашей печати. С этими бумагами вы обратитесь в почтовое отделение и подпишете то, что вам скажут. Думаю, времени это займет немало. Как вы знаете, японские банки и почтовые службы весьма придирчивы при оформлении документов…

Адвокат достал из кармана огромный белый платок и вытер пот со лба.

— Вот, пожалуй, и все, что я должен вам сообщить относительно передачи наследства. Ничего другого, кроме сбережений на счету, ваш отец не оставил — ни страховки на случай смерти, ни акций, ни недвижимости, ни драгоценностей, ни антиквариата. Все очень прозрачно, никакой возни.

Тэнго молча кивнул. Отец и после смерти оставался в своем репертуаре. Однако перспектива унаследовать отцову сберкнижку подавляла его. Словно на Тэнго набросили сразу несколько мокрых и тяжеленных шерстяных одеял. Такое наследство ему получать не хотелось. Но не рассказывать же об этом толстяку-адвокату с пышной прической и приветливым взглядом.

— А кроме этого, я принял от вашего отца на хранение пакет. И теперь привез его, чтобы вам передать.

Пухлый пакет из плотной рыжей бумаги был туго перемотан широким скотчем. Толстяк-адвокат достал его из черного портфеля и выложил на стол.

— Этот пакет я храню с тех пор, как поговорил с господином Каваной сразу после его прибытия в санаторий. Тогда он пребывал еще в полном сознании. Не без рецидивов, разумеется, но в целом жил полноценной жизнью. Тогда-то он и попросил меня в случае его смерти передать этот конверт законному наследнику.

— Законному наследнику? — слегка удивился Тэнго.

— Да, именно так. Никого конкретно по имени он не назвал. Но ведь вы — его единственный наследник, верно?

— Насколько я знаю — да.

— Тогда я должен вручить это вам, — сказал адвокат, подвигая к Тэнго конверт. — Вы не откажетесь расписаться в получении?

Тэнго расписался на какой-то бумажке. Канцелярский конверт на столе выглядел слишком безликим. Ни на лицевой стороне, ни на обратной ничего не написано.

— У меня вопрос, — сказал Тэнго. — В ваших разговорах отец хоть раз называл мое имя, Тэнго Кавана? Или хотя бы произнес слово «сын»?

Задумавшись, адвокат снова полез в карман, достал платок и вытер пот с физиономии. Затем покачал головой:

— Нет. Господин Кавана употреблял только термин «законный наследник». И по-другому никак не называл. Я запомнил, поскольку меня самого это несколько удивило…

Тэнго молчал.

— Но сам господин Кавана прекрасно знал, что законный наследник у него только один, — продолжил адвокат вкрадчиво, словно ища компромисс. — Просто в беседе ни разу не упомянул вашего имени, вот и все. А что? Это вас беспокоит?