Книги

1942: Реквием по заградотряду

22
18
20
22
24
26
28
30

– Смотри, – разрешил Севка. – Сколько у нас есть времени на беседу?

– По первоначальному варианту – около часа. Но после канонады, которую ты устроил… Может, уже сейчас сюда бегут или даже скачут казаки… Лучше особо не затягивать.

– Тогда – быстро. Год рождения?

– Эк ты… Сразу быка за рога…

Ствол револьвера качнулся.

– Да ладно тебе, ладно… – Чалый пытался улыбаться, но глаза смотрели напряженно. – Чалый Александр Федорович, тысяча девятьсот шестьдесят третьего года рождения… Из Харькова, между прочим. Твой земляк…

– И что? Думаешь, это что-то меняет? Знаешь, сколько земляков я бы, не дрогнув, своей рукой?.. – Севка опер руку с револьвером о колено. – То есть ты сюда…

– Я к тебе. Один наш общий знакомый очень настойчиво просил, чтобы я тебе помог…

– Серьезно? А этот знакомый не сказал, чтобы ты сразу меня предупредил? Ерунда могла бы получиться… – Севка на мгновение зажмурился, вдохнул и выдохнул, пытаясь унять дрожь, возникшую во всем теле. – Не мог сразу…

– Нет. Приказано было только песенку напевать, да пару-тройку раз вставить цитаты из…

– А если бы я не распознал цитат? Ну, просто не вспомнил бы впопыхах? Что тогда?

– Тогда… Я бы еще раза два попробовал что-нибудь эдакое сказануть… Типа «настоящий полковник»… Местные не поняли бы, а ты… ты имел бы шанс этот экзамен сдать…

– Смешно, – кивнул Севка. – То-то бы я офонарел…

– А если бы ты и тогда не понял, то двинулись бы мы с тобой на восток, а на ближайшем привале я бы ушел, оставив тебя одного…

– И что я?..

Севка задал вопрос спокойно, как бы невзначай, но внутренне напрягся.

– А хрен тебя знает, товарищ лейтенант… – Чалый почесал в затылке. – Ты же должен помнить – мы видим только то, что происходит ДО нашего появления здесь, в этом времени. То есть как вы выбрались с Узловой, как попались казакам – по-детски, между прочим, попались, стыдно – видел, как вас расстреливать повели – видел. Как расстреляли – тоже видел.

– Что? – спросил Севка тихо. – Как – расстреляли?

– А вот так. Тебе пуля попала в лоб, а Косте – в сердце. Упали вы в овраг, рыжий казак…

– Грыша…