Книги
1941: фатальная ошибка Генштаба
Если такая директива была, то войска должны ее выполнить. Давайте посмотрим, как ее выполняли, и начнем с Прибалтийского особого военного округа.
18 июня в ПрибОВО
Войска ПрибОВО обороняли морское побережье и сухопутную границу СССР от Моонзундских островов до литовского городка Капчямиестис. Боевой состав ПрибОВО на 22 июня 1941 года представлен в табл. 5199.
Таблица 5
Непосредственно границу прикрывали части девяти стрелковых дивизий: 10-й, 90-й, 125-й и 48-й из состава восьмой армии и 5-й, 33-й, 126-й, 128-й и 188-й – из одиннадцатой армии. Кроме того, 3-я отдельная стрелковая бригада 27-й армии защищала Моонзундские острова, а 67-я стрелковая дивизия той же армии прикрывала побережье Балтийского моря от Лиепаи до Рижского залива.
Выполняя перед самой войной приказ по приведению своих войск в боеготовность, командование ПрибОВО при этом нарушило строгий режим скрытности. Такая оплошность привела к тому, что в архивах остался доступный рядовым исследователям довольно приличный объем документов периода 18–21 июня 1941 г., которым мы отчасти здесь и воспользуемся.
10-й стрелковый корпус
10-я стрелковая дивизия 10-го стрелкового корпуса находилась на правом фланге 8-й армии и обороняла границу на протяжении 80 км, начиная от Балтийского моря. До середины июня у границы, как и в других войсках прикрытия, находились только отдельные подразделения, строившие оборонительные сооружения в полосе предполья Тельшяйского УРа. Главные силы дивизии дислоцировались в 40–60 км от границы, т.е. в одном-двух суточных переходах от нее. В январе 1941 г. начальник штаба 8-й армии генерал-майор Ларионов докладывал командованию ПрибОВО:
«Существующая дислокация 10-й и 125-й стрелковых дивизий не отвечает требованиям занятия обороны, потребуется от суток до двух»200.
Перед самой войной этот недостаток устранили. Как вспомнил командир дивизии генерал Фадеев, по приказу командира корпуса 10-я стрелковая заняла рубеж обороны в своем районе прикрытия за три дня до войны:
«19 июня 1941 года было получено распоряжение от командира 10-го стрелкового корпуса генерал-майора И.Ф. Николаева о приведении дивизии в боевую готовность. Все части были немедленно выведены в районы обороны, заняли дзоты и огневые позиции артиллерии. С рассветом командиры полков, батальонов и рот на местности уточнили боевые задачи согласно ранее разработанному плану и довели их до командиров взводов и отделений.
В целях сокрытия проводимых на границе мероприятий производились обычные оборонные работы, а часть личного состава маскировалась внутри оборонительных сооружений, находясь в полной боевой готовности»201.
В истории боевого пути дивизии, написанной уже после войны, события последних предвоенных дней изложены так:
«За 5 дней до нападения Германии штаб дивизии из Плунге переместился ближе к границе в лес вост. м. Кулей…
17 июня 1941 г. командиром дивизии был издан приказ – всем частям занять свои рубежи по Госгранице и быть в боевой готовности. К 10.00 19 июня 1941 г. все части дивизии и управление дивизии уже полностью были на своих местах. С этого момента от мирной боевой учебы части дивизии перешли к новому периоду – армейской жизни.… Так продолжалось 4 дня, и вечером 21 июня 1941 г. были получены данные разведки, что на участке 62 СП немецкое командование сосредоточило целое соединение с танками, артиллерией, минометами и мотоциклами, такие же донесения были получены и от других полков дивизии.
21 июня 1941 г. командиром дивизии был дан приказ о приведении в полную боевую готовность всех частей дивизии.
К 24.00 21.6.41 г. полки дивизии с приданными им частями в полной боевой готовности находились в следующем расположении…»202
Как видно, даты получения приказа немного отличаются (кто-то из очевидцев их перепутал). Но главное в том, что