Продуктами перед поездкой я основательно запасся, поэтому нужды в еде мы не испытывали, а трехлитровая баклага со спиртом, которую мне удалось сохранить, обеспечила нашей офицерской компании относительно веселое времяпрепровождение. При прощании с офицерами я получил пару предложений встретиться, но ответил неопределенно, а вот с фон Клюге у нас состоялся короткий разговор. Тот хотел еще раз встретиться со мной, но после того, как я сказал, что ничего обещать не буду, просто протянул мне листок с адресом, где можно будет его найти.

Поехал я с приказчиком, а не с бароном, потому что на данный момент моей целью была Татьяна. Мне нужно было понять: есть ли между девушкой и мной, а не тем Беклемишевым, какая-либо связь. На данный момент это стало моей целью, а я не привык отступать.

Сев во второй пролетке в компании с чемоданами, я спросил извозчика:

– А где ваш хваленый красивый город? Мне все уши в поезде прожужжали о его неповторимой красоте.

– Так вы здесь, барин, видели только вокзал со складами и лабазами, да заводы наши, а сам город по другую сторону реки. Темерника, так она называется.

– Темерника? А где тогда Дон?

– Так река эта сама и впадает в Дон, ваше благородие, – с усмешкой ответил извозчик.

Экипаж вскоре переехал по мосту через речку и покатил мимо очередного завода, но стоило пролетке подняться в гору, как я, наконец, увидел город. Да, Ростов был красив!

Город удивил меня не только красотой, но также роскошью и размахом. Ничего удивительного в этом не было. В той жизни я насмотрелся всякого, но вот только в этом мире, кроме степи и большой узловой станции, мне пока ничего не доводилось видеть.

Мы ехали по большому проспекту, застроенному трех– и четырехэтажными домами, где на нижних этажах сверкали витрины роскошных магазинов. Вывески ресторанов, гостиниц и банков сверкали золотом. Из ресторанов и кафе доносились звуки веселой музыки. Прозвенел электрическим звонком проехавший трамвай и сразу вызвал презрительный плевок извозчика в сторону общественного транспорта. Также я заметил на дороге немало автомобилей и частных колясок местных богатеев. Мне уже было известно, что Ростов-на-Дону стоит на перекрестье трех железных дорог, а помимо этого имеет большой порт, что означало только одно: город представлял перекресток большой торговли, а значит, больших денег.

– Что это за церковь? – спросил я.

– Это, ваше благородие, Александро-Невская церковь, – ответил извозчик. – Зайдешь, дух захватывает, а лепота такая, что голова кружится.

Так как это был первый крупный город на моем пути, то я с интересом наблюдал за людьми на улицах. По улицам степенно выступали солидные господа, как я решил, бывшие титулярные и надворные советники. Неспешно прогуливались, поблескивая перстнями на пальцах, со своими, пышными телом, супругами купцы и заводчики, чеканили шаг коротко стриженные офицеры. Кричали торговцы-разносчики, хваля свой товар, им вторили мальчишки-газетчики, выкрикивая последние новости. Пару раз глаз замечал серую форму германских патрулей и прогуливающихся немецких офицеров. Еще несколько минут своего внимания я отдал вывескам и витринам магазинов, после чего переключился на женский пол. Светлые кофточки, длинные юбки, кокетливые маленькие шляпки с цветочками. Было много молодых женщин и девушек. Все они неспешно прогуливались, плавно покачивая бедрами, весело смеясь и разговаривая. Проезжая мимо них, я понял, что хочу женщину. До этого момента мне было не до телесных удовольствий, так как все время своего пребывания в новом мире я только и делал, что стрелял, убегал и устраивал засады, а в поезде – отсыпался и отъедался. Причем я настолько отвлекся, провожая взглядом очередную симпатичную барышню, которая шла с кавалером под ручку, что голос одного из извозчиков стал для меня неожиданностью:

– Приехали, господа хорошие!

Пролетки остановились у большого трехэтажного особняка, окруженного кованой решеткой в два метра высотой. Нетлин соскочил на землю и пошел к двустворчатым ажурным металлическим воротам с трагическим выражением лица. Оно и понятно, хозяин обязательно спросит с него за дочь, и он будет виноват. Он уже считал себя виноватым, но, несмотря на это, прямо сейчас прокручивал в голове доказательства своей невиновности. Правда, прямо сейчас они уже не казались ему уж такими убедительными, как в поезде. Остановившись у закрытых ворот, приказчик обернулся, посмотрел на свою семью, потом бросил на меня умоляющий взгляд. Я усмехнулся краешками губ, выпрыгнул из пролетки и пошел к ожидавшему меня приказчику. Не успел подойти, как Нетлин почти прошептал:

– Век вам буду благодарен, господин поручик.

Не успел он так сказать, как открылась парадная дверь особняка. Приказчик по-собачьи преданно устремил свой взгляд вперед. Я сразу подумал, что был бы у него хвост, он бы им завилял, показывая любовь и преданность хозяину. Из дверного проема сначала вышел широкоплечий молодой парень, сразу сбежавший по ступенькам, а за ним – сам хозяин. За ним появился старый и верный слуга Игнат, который, как помнил приказчик, при хозяине был не менее двадцати лет. Нетлин отлично его знал, а вот молодого парня в услужении у хозяина видел впервые. Хозяин что-то сказал молодцу, и тот рысью бросился к воротам. Открыл. Старший приказчик перед тем, как идти к Ватрушеву, заколебался, снова бросил взгляд на замершую семью. Даже извозчики, что-то почувствовав, напряженно застыли. Я понял нерешительность Нетлина, который тем самым меня подталкивал вперед, поэтому быстро зашагал к входу в особняк, а спустя десяток секунд сразу за мной раздались торопливые шаги приказчика. Поднявшись по лестнице, остановился в нескольких шагах от хозяина дома. Быстро обежал его взглядом. Крепкая фигура еще не старого человека, лет пятидесяти. Лицо грубоватое, но не отталкивающее, а вот во взгляде, устремленном на меня, явственно читались злоба и презрение. Тело напряжено, а пальцы сжаты в кулаки, от того, чтобы броситься на меня, его удерживала сила воли. Раз он меня узнал, сделал я свой вывод, значит, мы уже были представлены раньше. Только я открыл рот, чтобы поздороваться, как владелец дома резко спросил:

– Где моя дочь?!

– Не знаю. Насколько мне известно, со слов вашего приказчика, мы с ней расстались еще в Москве.

– Со слов моего приказчика?! Как это понимать?!