- Ты хочешь умереть? Чтобы нам было проще.
Ершов сделал шаг к хозяйке и ударил её по голове так, что та надолго потеряла сознание. Марта сама далась ему в руки, бросившись когтями выцарапывать "негру" глаза. Николай легонько ткнул её пальцем, а затем деликатно уложил на землю.
- Пару минут полежи спокойно, красотка, - Ершов поцеловал Марту в левый глаз, из которого выкатилась слезинка.
- Уходим, - махнул рукой казакам Николай.
* * *
- Доброго здоровьичка, Петр Силыч, - уважительно поздоровался казак, и перекрестился на красный угол.
- В ногах правды нет, - Петька указал на лавку, - поснедаем, чем бог послал.
- Благодарствую.
- Как сходили? Успешно? А то Николай Николаич даже Гусеву ничего не говорит, заперся и пьёт горькую.
- Эт, точно. Капитан из нас всю душу вынул: что, да как. А мы тогда порознь воевали, что там было никто из нас не видел. Дворец сожгли, всех, окромя двух баб и ребятенка, убили, трофей взяли.
- Странно. Когда уезжали, Николай Николаич аш горел весь от нетерпения. Вернулись - горькую пьёт.
- Эт, точно. Горькую пить они мастера!
- Да-а, сколько не выпьют, а трезвые, как стеклышко. Что один, что другой. Жидок, странно дело, тоже пьющий, - удивился казак.
- Говорят, завтра снова к янки? Гусев всех забирает в набег?
- Только вернулись, а тут гонец. Торопиться надо, не то уйдут сучьи дети, перепрячутся. Капитан мастак, всё по полочкам разложит, одно удовольствие с ним воевать, - казак причмокнул и покачал головой, показывая свой восторг.
- Он пять лет учился на офицера!!! За это время любой мастером станет.
- Не скажи. Нет. Совсем не так это. Да тебе и не понять, мужик - одно слово, - отмахнулся казак, - К тому же, капитан ... нюхом чует опасность.
- А по мне, удача Николай Николаича - поважнее будет, - не согласился Петька.
Казак помолчал, даже откусил кусок курицы и тщательно прожевал.
- Если золотишко мыть, соглашусь. Только мы к янки воевать идем.