– Поезд почти уехал, – зло сказал я, крепко держа ее за предплечье и не давая искать потерянную сумку. – У нас нет времени искать ваше барахло!

У входа на платформу раздались предупредительные выстрелы, женщины в страхе заверещали, мужчины забегали, как испуганное стадо, и создали страшную толкотню.

Мисс Дю Пьен сунула мне в руки револьвер и растворилась в давке, отправившись на поиски своего саквояжа.

– Клаудия! – закричал я, высматривая ее поверх людских голов. – Клаудия, вернитесь обратно!

Двое последних бандитов заметили меня и попытались протолкнуться через мечущихся по станции людей, которые пытались защитить себя, детей и свои драгоценные чемоданы.

В бешенстве от коллеги я плюнул, выругался на нее в сердцах и побежал к поезду, что почти покинул перрон.

Мной были предприняты все возможные усилия, чтобы спасти пустоголовую мисс Дю Пьен, для которой ценнее оказалась ее обшарпанная, убогая сумка. Если я вдруг узнаю, что старую подругу пристрелили, то ни в коем случае не буду испытывать муки совести.

Спрыгнув на железнодорожные пути, я начал задыхаться и ощутил внезапную вялость, которая валила с ног. Подступал кашель. Пока состав только набирал скорость, в него еще был шанс попасть, спрятаться среди пассажиров и остаться сегодня в живых, но с каждой секундой мне становилось все тяжелее.

Не переставая бежать между рельсами и стрелять в бандитов, чтобы замедлить их, я запрыгнул на ступеньку последнего вагона и обнаружил, что патронов осталось всего на одну перезарядку.

– Брандт, мы все равно доберемся до тебя! – завопил одноглазый бандит, бегущий за мной по черным блестящим крышам состава. – До тебя, Себастьяна и Виктора!

Поезд разогнался, сильный ветер трепал мои волосы, скользил по разгоряченному лицу и пробирался под одежду. Гнев от потери любимого головного убора и глупости мисс Дю Пьен затмил мой разум. Решив наказать преследователей, я остановился и повернулся к ним лицом к лицу, вытаскивая из зонта рукоять с клинком в основании.

– Отрежем ему голову, Стив, – запыхавшись сказал юноша, – законсервируем и отправим Томасу в штаб-квартиру.

– Итан, ты же вроде перестал работать с бобби, – прокручивая в руке кукри, громко произнес мужчина с перевязанным глазом. – Молодец! Когда у человека появляются сомнения в тех, кто его должен защищать, то он всегда встает на скользкую дорожку.

– Черт побери, комплимент от инвалида, – ответил я, закатив глаза, – что может быть хуже?

Второй бандит вдруг закричал и свирепо набросился на меня с ножом. Я успел увернуться, порезав его бок клинком, и пока он отвлекся на увечье, в бой ворвался одноглазый мужчина.

Он выбил клинок у меня из рук, схватил за лацканы пальто, резко притянул к себе и ударил головой в лоб, наверняка считая, что тем самым лишит меня сознания.

– Плохо целуешься, – простонал я, схватившись за виски. – Потренируйся на баранах!

Бандит взял меня за грудки и приподнял, намереваясь скинуть с вагона.

– Бесславный конец для паршивого пса, – сказал он, улыбаясь злее прежнего.

Я со всей силы ударил ногой под его колено, повалил на спину, вытащил из своей набедренной сумки нож, всадил ему в горло, столкнул мертвое тело с крыши и сразу же получил мощный толчок сбоку.