Лёха ударил, больше наобум – после лавочки, мир качался, словно в пьяном сне. Повезло и в этот раз – в горло. Парень захрипел, схватился руками за глотку и попятился. Его отшвырнули с пути, что-то сверкнуло, Лёха отклонился в сторону, одновременно ударив наотмашь. Один из них упал истошно воя – лицо рассечено наискось, кровь хлещет на пол. Лёха сам бросается в атаку, удара он не успевает заметить и теперь летит обратно. Затылком о стену, слышно хруст, но, кажется, он всё же успел кого-то ударить – ещё один сидит на полу, с диким шипением, вытаскивая из груди заточку. Теперь только руки и ноги, оружие своё он потерял.

Остался один противник. Лёха отклеивается от стены и пытается поднять руки в стойку. Но поднимается только правая. Он посмотрел вниз. Из левого плеча, торчат ложка и полоска бесформенного серого металла.

Две заточки сразу, совсем близко к сердцу.

-Аааа!!! – Ревёт Грек, последний кто ещё на ногах. Словно в замедленной съёмке, лавочка взметается вверх и падает на раненное плечо. Странно – он видел её медленно поднимающейся, видел, как дико медленно она опускалась вниз, но увернуться всё равно не сумел.

Слышно хруст, вспышка боли, а потом всё пропадает, видимо, это конец. Теперь уже, наверное, сразу к Петровичу, он знает, что там дальше делать…

Лёха открывает глаза и вокруг снова белые стены. И тот же врач. Только сейчас он в кресле у дверей с той стороны, с кем-то говорит – дверь в палату открыта настежь.

Лёха пытается пошевелиться. Вроде всё на месте, всё работает, а левая сторона, словно облита кипящим маслом. Живой значит, если болит – точно живой. Боль нарастает. Он тихонько стонет.

-Э, очухался. Лепила, не тормози в натуре, ширни его там чем-нибудь.

Доктор подскакивает, вбегает в палату, достаёт из кармана шприц и вгоняет иглу в вену. Мир перестаёт покачиваться, он теперь плавно парит. Боли в плече больше нет. Он даже может шевелить левой рукой. Вот, поднял и совсем ни какой боли.

-Славян, ему столько раз по башне прилетало, что я в шоке, почему он до сих пор живой или вообще не ёбнулся.

-Чё, выстёгивал уже по кумполу?

-Ага, ещё и хлеще чем сейчас, а не сдыхает. Бессмертный какой-то.

-Ну-ну. – Славян хмурится…, вот он, какой значит. И, правда, волосы светлые, глаза голубые, только черты лица, какие-то странноватые. Как будто он немножко китаец или это от обезболивающего, так всё вокруг искажается? Вон и доктор, почему-то, с тремя глазами. Третий у него фиолетовый, в нём три зрака и ещё он зачем-то ярко светится…

-Ну, вроде подействовало…, всё равно как-то странно это. Чё он не помер-то ещё? Заговорённый поди какой? Я в это вообще не верю, но хрен его знает.

-Здоровье, какой категории?

-А? – Доктор чешет затылок. – «А» вроде. А что?

-У меня вся башка в шрамах, ни хера, целый ещё. – Славян осклабился в улыбке. – У меня категория «Б». Редкий он пацан. Я таких немного видел.

-Ну да, ну да…, тебе надолго?

-Пять минут и хватит.

Доктор вышел прочь, а Славян присел на кровать. Какое-то время смотрел в лицо Лёхи.